Нежное прикосновение
Шрифт:
Вдруг на нее легла чья-то тень. Она подняла глаза и увидела Спинера. Его лицо было чисто выбрито, а в его глазах, обычно блеклых и пустых, была целеустремленность.
— Ты выглядишь изможденной. Я даже подумал, что ты голодаешь!
Анна была слишком слаба, чтобы возражать.
— Не хочу с тобой разговаривать, — с трудом проговорила она.
Спинер крепко ухватил пальцами кудрявую прядь ее волос.
— Интересно узнать, твои кудри внизу так же красивы, как и на голове?
Анна оттолкнула его и вскочила.
— Оставь
Губы Спинера скривились в злорадной усмешке.
— Это не защитит тебя, девушка! — Он выхватил из ее руки крючок и, прежде чем она успела что-то сделать, разломил его пополам. Потом поднял с палубы цветочки кружев и, потянув за нитку, распустил их.
Анна кинулась на него с яростным криком. Спинер цепко схватил ее за запястье и прижал к стене сарая. Придавив ее всем телом, он стал медленно целовать ее лицо, шею, грудь… Анна изо всех сил пыталась вырваться, но все было тщетно. Неожиданно Спинер отпустил ее. Он отступил на шаг и усмехнулся, не отрывая взгляда от вздымающейся груди девушки.
— Я смогу взять свое, красотка. И знай — скоро это сделаю!
ГЛАВА III
— Все вами интересуются, мистер Флин. Вы — диковина. — Джеральд Шоу, скрестив ноги, сплел пальцы под козлиной бородкой и вперился в Стефена удивленно. — Но я полагаю, что вы привыкли к такому вниманию…
Стефен вынул изо рта незажженную сигару и сунул ее в карман. Он не любил мужскую курительную комнату, заполненную сигарным дымом и сплетнями, но только здесь можно было спастись от дам, которые продолжали мучить его этим проклятым концертом.
— А мне плевать на этот интерес! Особенно на интерес проклятых женщин. Они не хотят оставить меня в покое.
Шоу захихикал:
— Бедняга, мистер Флин, должно быть, они с вами плохо обращаются!
Стефен оглядел убежище для джентльменов, обставленное мебелью из черного и орехового дерева, обитой красной кожей. Он вспомнил свой нью-йоркский салун. Даже в самые душные вечера он мог открыть качающиеся ставни-двери, чтобы впустить немного воздуха. Мужчины, наполнявшие его салун, были или соседями, или приятелями, пришедшими поиграть в карты или в бильярд, а то и поразмяться на тренировочном ринге в задней комнате. Это были люди, с которыми он мог потолковать, и с ними ему было легко…
— Как я понял, вы хотите провести тренировочный бой на передней палубе? — напомнил о себе мистер Шоу.
Это был аккуратный человек, лет сорока, с блестящими темными волосами. Он говорил, проглатывая окончания слов и с акцентом; какой-то профессор из дублинского колледжа Троицы. Стефен подумал, что странно, когда крупная рыба, вроде Шоу, ищет его общества для беседы, и это его насторожило.
— Да, завтра, если погода прояснится.
— Я уверен, что ваши поклонники
Стефен сел в кресло из красной кожи, с трудом подавив зевок.
— А вы следите за призовыми боями, мистер Шоу?
— Увы, нет. Мой интерес к вам, мистер Флин, вытекает из моего интереса к восстанию сорок восьмого. Судя по заметкам, что я прочел, вы родственник Пэдрейка Мак-Карси.
Глаза Стефена сузились.
— Ну и что из этого?
Шоу улыбнулся в ответ на агрессивный тон Стефена.
— Простое любопытство, мистер Флин, и ничего больше. Это ведь идеи Мак-Карси спровоцировали правительство к репрессивным действиям, он подогревал восстание крестьян…
— В этом, видимо, он был не прав, — ответил холодно Стефен. — Из-за этого он семь лет провел в Тасмании.
— Но за такое его могли и повесить! — Мистер Шоу погладил свою бородку, изучая Стефена проницательным взглядом. — Я слышал о некоторых планах нового мятежа, но на этот раз с хорошо вооруженными повстанцами.
Стефен напрягся. Он отвернулся от любопытствующего взгляда мистера Шоу и уставился в огонь, горящий в камине. «Политика… — подумал он. — Помилуй, Боже, я сыт этим по горло!»
— Повстанцы будут лучше вооружены, и руководить ими будут получше, полагаю… — продолжал мистер Шоу. — Неудача при Бэлингери в сорок восьмом случилась из-за нерешительности Смита О'Брайена. Уверен, что вы согласны со мной.
Стефен вспомнил это патетическое маленькое восстание десять лет назад. Небольшие силы маршировали в течение недели туда-сюда, ожидая своих вождей, чтобы решить, что делать.
— Смит О'Брайен выбрал неудачу вместо избиения.
— Как ни взгляни — выбор мудрый.
Снисходительный тон мистера Шоу действовал Стефену на нервы.
— Я полагаю, что вы трудитесь немало, шпионя для англичан.
Мистер Шоу, казалось, был озадачен.
— Побойтесь Бога, Флин. Вы мне приписываете слишком зловещие намерения! Я всего-навсего профессор политической экономии, проводящий исследования в Америке.
— Исследуете ссыльных сорок восьмого, без сомнения, — протянул Стефен, — являясь регулярно с отчетами в Дублинский дворец…
Шоу поднял брови, но проигнорировал обвинение Стефена.
— Я на самом деле интересуюсь институтом рабовладения в Америке. Возможно, вас удивит, что рабовладение является областью академического изучения.
— Занимаетесь этим? Предполагаю, что вы академически одобряете рабство .чернокожих. С точно таким же энтузиазмом, как делаете это для ирландских крестьян.
— Ах, вы не правы, мистер Флин. Союз Англии и Ирландии имеет свои экономические преимущества — согласна с ними политика или нет. Напротив, американское рабовладение уже долгое время подтверждает свою бесприбыльность.