Нежное прикосновение
Шрифт:
Панч и его спутники приехали в форт еще до полудня. Они спешились возле кузницы, рядом с которой находился загон для скота, и пошли осматривать животных, которых выставили на продажу. В подкове задней левой ноги лошади Панча застрял камень. Он наклонился, поднял ногу лошади и начал выковыривать ножом камень из подковы.
— Панч Молтон! — раздался чей-то голос за его спиной. — Какого черта ты здесь делаешь?
Панч обернулся и увидел Баррета Вайта и Вонючку Гарриса.
— Я же говорил тебе, что собираюсь ехать в Орегон, — ответил он, продолжая
Вайту не хотелось говорить ему о том, что от него сбежала жена.
— Я тут ищу кое-кого. Друг попросил оказать ему услугу, — сказал он и посмотрел на Вонючку, сделав ему знак, чтобы тот держал язык за зубами. — От него сбежала жена, — пояснил Баррет и достал из кармана дагерротип. — Ты случайно не видел эту женщину?
Панч чуть не подавился куском жевательного табака, когда увидел на снимке Брианну Виллард в красивом дорогом платье, благородную и возвышенную.
— Да я хорошо ее знаю! Мы ехали с ней в одном караване. Она всем говорила, что она вдова.
Вайт старался ничем не выказать своей радости.
— Это меня не удивляет. Скажи мне, с ней рядом есть какой-нибудь мужчина?
— Да, один вонючий муженек индианки. Коламбус Най. Он говорит, что он ее брат.
— Чертова шлюха! У нее нет братьев, — заявил Вайт, крепко сцепив от злости зубы. — Гарри, пойди к этому остолопу кузнецу и поторопи его.
— Я его уже как следует припугнул. Даже сказал, что застрелю его, однако он продолжает твердить одно и то же. Говорит, что мы должны ждать своей очереди и что нашими лошадьми он сможет заняться только завтра.
— За это время жена твоего друга далеко не убежит, — сказал Панч и понимающе улыбнулся. — Она ухаживает за больными людьми в холерном лагере. Это милях в двенадцати отсюда. Думаю, что они проторчат там еще дня два, не меньше.
Вайт кивнул.
— Наконец и нам начинает везти. Ты уверен, что она сама не подхватила холеру?
— Я сегодня вечером проезжал мимо лагеря. Она выглядела вполне здоровой. Най был сегодня здесь. Мы встретили его, когда ехали сюда.
— Коламбус Най? Он здесь, в форте?
Панч кивнул. Камень наконец выскочил из подковы, и он отпустил ногу лошади. Выпрямившись, он положил нож в карман. Баррет обнял Панча за плечи.
— Панч, у меня к тебе есть предложение. Не хочешь немного подзаработать?
— Кол, где ты был?
Он слез со своего серого жеребца и посмотрел на Брианну. Она выглядела такой уставшей и потерянной, что у него сердце сжалось от боли. Он подумал, что это из-за того, что она тяжело переживает смерть Лилит, а еще потому, что провела много бессонных ночей у постели больной подруги.
Когда умерла Лилит, она не плакала. Она вообще в последнее время не плакала. Колу показалось, что она специально изводит себя тяжелой работой, чтобы не думать о постигших ее несчастьях. Он
— Я был в форте.
— Я знаю это. Зачем ты туда ездил?
Он решил, что она просто скучала без него и опасалась, что с ним может что-нибудь случиться. Это было чертовски приятно.
— Если ты знала, где я был, то почему спрашиваешь меня об этом? — поинтересовался он и улыбнулся ей.
Брианна недовольно хмыкнула.
— Какая разница! — бросила она и, резко повернувшись, хотела уйти, но он поймал ее за руку и остановил.
— Подожди. Что случилось? — спросил он и, посмотрев в ее печальные глаза, понял, что все-таки что-то произошло.
— Умерли Амос Шотхилл и Сара Гудмен. Все ждали тебя, чтобы ты помог их похоронить.
Они вместе подошли к костру, и он налил себе кофе.
Он стоял с кружкой дымящегося кофе всего в шаге от нее. Стоило ему только наклонить голову, и он мог бы поцеловать ее, однако он не стал этого делать, потому что вокруг было много народа. Недалеко от них мальчишки Вуди смазывали спицы колес своего фургона. Буквально рядом с ними сидела маленькая Фанни Гудмен и читала книгу младшим детям. По другую сторону от них Марк пытался залатать дыру в брезентовом покрове своего фургона. Вместо поцелуя Най решил еще немного подразнить ее.
— Может быть, в один прекрасный день ты поймешь, что я могу сгодиться не только для рытья могил, — сказал он.
Она покраснела и быстро проговорила:
— Я в этом никогда не сомневалась. Ты хороший, добрый и заботливый… — произнесла она и замолчала, увидев, что он улыбается.
Она покраснела еще сильнее, когда поняла, как ловко он ее провел, заставив выразить свои чувства к нему.
— А как насчет поцелуев? — спросил он и, наклонившись к ней ближе, посмотрел на ее губы. — Неужели я плохо целуюсь?
Она резко оттолкнула его обеими руками, и он пролил кофе себе на рубашку.
— Ты просто невыносим, Коламбус Най!
Он засмеялся, когда она побежала от него прочь. И тут он вспомнил, что хотел ей сообщить нечто важное. Он так желал эту женщину, что, когда она оказывалась рядом с ним, моментально забывал обо всем на свете. Тихо выругавшись, он крикнул ей:
— Постой, женщина!
— Что тебе еще? — спросила она, когда он догнал ее.
Он посмотрел по сторонам и тихо произнес:
— Баррет Вайт в форте. Он показывает всем твой снимок. Я сделал все, чтобы задержать его, но нам лучше как можно быстрее убраться отсюда. Как можно быстрее.
— Дагерротип! Никогда не думала, что он воспользуется им для того, чтобы найти меня, — сказал она и, закусив нижнюю губу, задумалась. — Каждый день по дороге проезжают сотни людей. Им будет нелегко найти нас. Я думаю, мы можем разместить наших подопечных в фургонах и тронуться в путь. Больные смогут выдержать дорогу.
— Я поговорю с людьми. А ты ни на шаг не отходи от лагеря. Если нужно будет справить нужду, возьми горшок, но только ни в коем случае не отходи за фургоны.