Нежное сердце Барселоны

Неволина Екатерина Александровна

Аня кинула на наглеца возмущенный взгляд, но подруга, похоже, даже не заметила грубости. Аня никогда не видела ее такой обеспокоенной.

– Погоди, – уговаривала она, – давай пока не будем звонить Алонсо. Зачем его беспокоить, если все в порядке?

Настя подняла на подругу испуганные глаза.

– А если не в порядке? – тихо спросила она. – Если даже дело не в мафии, а вдруг он попал в автокатастрофу. Знаешь, как опасно на машине ездить! Здесь такие дороги! Что тогда? Ты вообще представляешь…

Она не договорила, замерев на середине речи, и уставилась куда-то Ане за

спину.

Девушка медленно оглянулась, уже почти ожидая увидеть искалеченного мафией китайца из ресторана, но в дверях стоял всего-навсего Антонио. Живой и невредимый.

Настя было дернулась, чтобы кинуться ему навстречу, но замерла и, напротив, нахмурилась.

– Пришел, – приветствовала она парня, – это хорошо. Только объясни, пожалуйста, зачем звонить и молчать в трубку?

Антон нахмурился, почти скопировав выражение Настиного лица.

– Вообще-то я не звонил, – осторожно произнес он. – Мы договаривались встретиться в половине одиннадцатого, вот я и приехал.

– Ну конечно! – хмыкнула Настя. – А кто же нам звонил?

Парень беспомощно посмотрел на Аню в поисках поддержки, но та пожала плечами, предоставляя ему выпутываться самому.

– Не знаю. А куда звонил? – рассеянно спросил он.

И Настя, разумеется, рассказала ему в красках, как их позвали к телефону.

– Может, кто-то просто ошибся, – предположил Антонио. – Но, если хотите, сейчас узнаю. Который из служащих вас подзывал?

Аня ткнула в молодого усатого мужчину, и Антонио отправился к нему.

Вернулся парень еще более обескураженным.

– Ничего не понимаю, – пробормотал он. – Вы еще с какими-то испанцами знакомы?

Аня покачала головой.

– Только с тобой и с твоим отцом! – заявила Настя.

– Гм… Портье сказал, что им позвонил мужчина и попросил, чтобы пригласили к телефону двух девушек, которые сидят у бара. Он говорил по-каталонски, но не очень чисто… Портье сказал, что какой-то эмигрант, – сообщил Антонио.

Аня и Настя переглянулись.

– Мне кажется, я знаю, кто нам звонил! – произнесла Настя зловещим голосом. – Только вот непонятно зачем?..

– Проверить, здесь ли мы? – предположила Аня, но тут же поправилась: – Нет, не может быть! Звонивший сказал портье, где мы сидим, а значит, наблюдал за нами…

На минуту все трое замолчали.

Аня чувствовала, как по спине забегали мурашки. Холл гостиницы был стеклянным, и их, конечно, отлично было видно даже с улицы. Хочешь – выслеживай, хочешь – целься из снайперской винтовки. Опасность! Теперь она ощущалась даже физически. Стало труднее дышать, а затылок сверлил чей-то тяжелый взгляд. Аня оглянулась, пытаясь отследить источник опасности, но это было не так легко. Подозрительными казались буквально все: и сидящая на диване пожилая супружеская пара, и пьющий пиво с утра пораньше лысый мужик в красной футболке с традиционным для Каталонии изображением осла, и бармен, натирающий стойку мягкой тряпкой… Кто угодно мог оказаться шпионом, врагом, убийцей… Кто угодно!..

– Пойдемте лучше отсюда, – предложил Антонио, первым взявший себя в руки.

И девушки с ним сразу согласились.

– Постойте! – опомнилась Настя. – Мой дракончик!..

Она

кинулась к стойке, куда поставила сувенир, но стойка оказалась пуста.

– Где дракончик?! – обиженно спросила Настя. – Он стоял вот здесь!

– Ты точно помнишь? – снова нахмурился Антонио, и Настя одарила его полным презрения взглядом, четко показывающим, что она-то не может ошибаться, а потому все подобные вопросы выглядят как минимум неуместно!

Антон снова обратился к портье, и усатый быстро заговорил что-то, разводя руками и всем видом демонстрируя, что знать ничего не знает и ведать ничего не ведает.

– Он ничего не видел, – резюмировал Антонио по-русски то, что и без перевода уже стало вполне очевидно.

Настя уперла руки в бока.

– Скажи ему, что их отель самый отстойный, какой мне только попадался! У них грабят номера, выслеживают постояльцев и воруют их личные вещи, за которые, заметим, было заплачено в евро! – с возмущением произнесла она. – Вот вернусь в Москву и первым же делом такой отзыв на них оставлю, что мало не покажется! Я им еще устрою! – горячилась она.

Аня слушала подругу вполуха. Какая-то мысль настойчиво крутилась в голове. Что-то все это значило… Телефонный звонок… Ага, толстяк, отпихнувший Настю у стойки! Он и взял дракончика, больше некому! Девушка огляделась. Темпераментного хама не было видно. Что, кстати, дополнительно подтверждало состоятельность ее версии. Если он украл дракона, то, конечно, не стал ждать, пока обкраденные опомнятся, а поспешил улизнуть, причем как можно дальше. Но зачем ему сувенирный копеечный дракон?.. Пять евро, конечно, не такая сумма, чтобы ради нее устраивать целое представление и рисковать, воруя прямо из-под носа… Во всем этом просто должен быть какой-то смысл… Вот только какой?..

Тем временем портье, испуганный Настиным криком, еще раз переговорил с Антонио, исчез где-то в служебном помещении, а вскоре вернулся, неся дракона, очень похожего на того, что был у Насти, только побольше. Такие на Рамбле стоили не меньше десяти евро.

– Пауло сожалеет о том, что у них в гостинице произошел столь печальный инцидент, – принялся переводить Антон. – Он приносит свои извинения и просит в знак уважения принять вот этого дракона.

Настя, мгновенно сменившая гнев на милость, широко заулыбалась и взяла дар как королева, принимающая подношение верного вассала.

– Этот дракон даже лучше! – объявила она, довольно глядя на друзей. – Жаль только, что слишком большой… Придется оставить его в номере… Надеюсь, оттуда уж его не украдут… Или украдут… Черт с ними, если что, опять пригрожу написать неблагоприятный отзыв, – решилась наконец она. – Сбегаю отнесу дракона! Ждите здесь!

Она скрылась в лифте, а Аня и Антон остались наедине посреди холла.

«Скажу ему, чтобы он не думал, будто я с ним встречалась. Это были только деловые отношения, – думала Аня, чувствуя волнение и неловкость. – Лучше поговорить прямо сейчас, чтобы он ни на что особенно не рассчитывал. Теперь я твердо уверена, что не влюблена в него… Пусть лучше присмотрится к Насте. Она хорошая. И, если приглядеться, симпатичнее меня. Вот сейчас все и скажу…»