Нежное сердце
Шрифт:
— О боже! — выдохнула Грейс, когда они завернули за угол и она увидела разноцветные здания — голубые, зеленые, красные, желтые.
— Сан-Тельмо, — с удовольствием представил эту красоту ее спутник.
Грейс никогда в жизни не видела ничего подобного — яркие стены домов создавали радужное настроение. Она заметила множество людей, сидящих в уличных кафе и ресторанах.
— Может, выпьем кофе, прежде чем отправиться на рынок? — предложил Цезарь, указывая на пустой столик в одном из кофе.
— Да, пожалуй. — Грейс села, продолжая оглядываться по сторонам. — Невероятно! Потрясающе! —
Цезарь хмыкнул, опускаясь на стул напротив:
— Если я не ошибаюсь, эта красота еще долго будет стоять у тебя перед глазами.
— Надо думать. — Грейс продолжала рассматривать открывшуюся ее глазам картину.
— Мы пообедаем на Плаза Доррего. Именно там по выходным устраивают рынок.
— А что там бывает в течение недели?
Цезарь пожал плечами:
— Люди приходят играть в карты или в шахматы, кто-то танцует танго, кто-то любуется танцующими парами.
Девушка медленно качнула головой:
— Как ты можешь покидать такой красивый город, пусть даже по делам?
Цезарь улыбнулся:
— Я всегда знаю, что вернусь обратно.
— Разумеется.
— Ты то же самое чувствуешь по отношению к Лондону?
— И да, и нет, — подумав, ответила она. — Я влюбилась в Париж, когда жила там… Бет, проучившись четыре года в Оксфорде, вернулась в Лондон, но с тех пор, как умерли родители, наш дом стал другим.
— Ты по ним скучаешь. — Это прозвучало скорее как утверждение, а не как вопрос.
Грейс кивнула:
— Папа погиб четыре года назад. После смерти мамы прошло всего два месяца. — Она горестно вздохнула. — В последнее время она была очень больна. Было тяжело смотреть, как она медленно угасает.
Цезарь подался вперед и накрыл ее руку своей:
— Ты не должна ни о чем сожалеть, Грейс. Я уверен, что ты делала все возможное, чтобы облегчить ей жизнь.
На глаза ее навернулись слезы.
— К сожалению, от этого мне не легче, — прошептала Грейс.
Цезарь пожал ее пальцы и отпустил, как только официант принес их заказ.
Грейс медленно пила кофе, продолжая бросать вокруг себя восхищенные взгляды. Цезарь сидел, наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц. Как он выяснил за эти несколько дней, Грейс могла похвастаться не только красотой, она была еще и хорошим человеком. Она любила свою семью, заботилась о ней, не думая о себе. Цезарь снова вспомнил Габриэлу, но постарался отодвинуть трагические воспоминания, чтобы не омрачить этот день.
После того как Рафаэль вчера оставил его одного, Цезарь много размышлял о Грейс. Конечно, она рассердилась на него, и он признавал за ней это право.
Он также думал над ее словами. Она заявила, что он заточил себя в башню и тем самым полностью отгородился от мира. Для Цезаря это был способ защититься от боли. Но башня отделяла его от других людей, как верно заметила девушка.
Цезарь обратил внимание на молодую пару за соседним столиком. Молодые люди, казалось, ничего не замечали вокруг. Они видели только друг друга. Чуть поодаль сидели трое пожилых мужчин. Должно быть, они обсуждали проблемы современного мира и вспоминали дни своей молодости. Цезарь словно прозрел. Впервые за многие годы он наблюдал за людьми. Вот прошла молодая мать с двумя
Пора покинуть башню, решил Цезарь. Он и так слишком долго прожил в ней. Лучше всего это сделать в каком-нибудь оживленном городе. Например, в родном Буэнос-Айресе. И в компании живой, энергичной и красивой девушки, каковой является Грейс Блейк.
Глава 9
— Перестань. Признайся, что ты говоришь несерьезно! — запротестовала Грейс, когда Цезарь взял ее за руку и пригласил на танго.
Они покинули разноцветный район и быстро добрались до Плаза Доррего и рынка. Грейс с удовольствием прогуливалась вдоль прилавков, разглядывая сувениры, которые в большинстве своем были не очень практичными. Наконец она остановила свой выбор на мягком коричневом кожаном пиджаке под цвет глаз Бет, который отлично будет смотреться на ее стройной сестре. Она пришла в восторг, когда Цезарь начал торговаться по поводу цены, а продавец не остался в долгу.
На ланч у них был восхитительный салат, который они съели в уличном кафе. Потом Цезарь и Грейс прошлись по скверу и наткнулись на три пары, блестяще исполнявшие танго под замечательную мелодию.
То, что Цезарь пригласил ее станцевать, казалось невероятным.
— Ты же сказала, что училась танцевать танго, — напомнил он.
— Насколько помню, я говорила, что танцую гораздо хуже, чем Бет. — Грейс с опаской огляделась. Толпа зевак уже подбадривала танцоров аплодисментами.
— Бет здесь нет, — протянул Цезарь, сбрасывая пиджак, под которым виднелась мускулистая грудь, обтянутая черной рубашкой. Он потянулся к ее жакету и пакетом с покупками.
— Даже если бы Бет была здесь, я сомневаюсь, что тебе удалось бы уговорить ее танцевать на публике. — Грейс с мольбой взглянула на него.
— Пора нюхать розы, Грейс, — заявил Цезарь, в его глазах блеснул вызов.
— Я плохо танцую, — пыталась убедить его девушка.
Он усмехнулся:
— Зато я — хорошо.
— Ты уверен? — спросила она.
Цезарь задорно улыбнулся:
— Не хочешь выяснить, на чем базируется моя уверенность?
— Вообще-то… — «Почему бы и нет?» — мелькнуло у нее в голове. — Да! — Грейс выпрямилась, передала ему два пакета и сняла жакет.
Цезарь подвел ее к импровизированной танцплощадке.
— Что, готова? — сверкнул он темными глазами.
Грейс смело встретила его взгляд:
— Готова!
— Просто смотри мне в глаза и следуй за мной, — хрипло велел Цезарь, обнимая ее одной рукой.
Если бы кто-нибудь несколько дней назад сказал Грейс, что она будет танцевать танго с замкнутым Цезарем Наварро, она рассмеялась бы этому человеку в лицо.
Музыканты заиграли танго. Цезарь сделал первое па, и Грейс сразу поняла, что очутилась в руках настоящего профессионала. Она без усилий следовала за ним. Он прижимал девушку к себе, а она была не в силах отвести взгляд от его пронизывающих темных глаз. Глаз, в которых сверкала страсть, присущая этому танцу.