Нежное солнце Эльзаса
Шрифт:
В отель я возвращалась уже под вечер, уставшая и посвежевшая. Провести целый день на улицах европейской столицы — все равно что совершить долгую прогулку по сосновому лесу. Это вам не травиться угарными газами и пылью в Москве. Я размечталась. Вот бы переехать сюда когда-нибудь — купить небольшой домик под Страсбургом и начать наконец-то жить. Смотреть фильмы, читать книги, ходить на прогулки. В мире столько интересных книг и хороших фильмов, а я даже не подозреваю об их существовании.
Да, неплохо бы сбыться этой неожиданной мечте. Одна проблема:
По дороге я заглянула в первый попавшийся супермаркет величиной с привычный московский «ларек» шаговой доступности. Но, как ни странно, купить здесь можно было все, что душе угодно. А поскольку идти куда-то ужинать одной мне не хотелось, то я и решила устроить себе спокойный вечер в номере перед телевизором — с бутылкой вина и какими-нибудь местными деликатесами. Позарившись на дешевизну, по сравнению с ценой на то же самое в родных магазинчиках для гурманов, и проголодавшись за целый день, я накупила всего: приготовленных в горчичном соусе улиток, разных салатов из морепродуктов, ассорти из местных сыров, фруктов и бутылку белого эльзасского вина «Гевурцтраминер». Можно было, конечно, обойтись привычными «Рислингом», «Токайским» или, наоборот, выбрать редкий «Аксерруа» — где потом его попробуешь, — но захотелось чего-нибудь послаще. И я долго пытала улыбчивую продавщицу на предмет нужной характеристики.
В общем, к отелю я подходила, не рассчитав свои силы, практически как вьючное животное компактного размера: обвешанная с ног до головы пакетами и порядком взмыленная. Да, давно я уже таким вот образом не упражнялась: дома понятия не имела, откуда что берется. Мама и всегда-то у меня была гением домашнего хозяйства, а как вышла на пенсию, так просто переселилась на кухню: беспрестанно радует кулинарными изысками и совершенно никакими проблемами не загружает. А мне когда ими заниматься? Она же прекрасно видит, сколько часов в день я работаю — только на сон немного времени и остается.
Я, само собой, надеялась проскользнуть в номер незамеченной. Как-то не очень удобно было перед администраторшами на ресепшен. Подумают опять, что русские туристы только и занимаются тем, что скупают все подряд во французских магазинах, да еще и на еде экономят: не ходят, как все нормальные люди, в рестораны. Только я порадовалась, что швейцар в дверях куда-то подевался, и собралась просочиться в отель через стеклянные двери, как меня неожиданно окликнули. Вот черт! Я даже вздрогнула всем телом и чуть не выронила от неожиданности все свои пакеты.
— Маргарита Семеновна! — из машины, припаркованной возле самого входа, выскочил Егор и бросился ко мне со всех ног. Первое, что он сделал, — завладел полиэтиленовыми баулами. — Что с вами случилось?! Я уже раз двадцать на ваш мобильный звонил!
— Я гуляла. — Черт его знает, что такое! Не хватало только объясняться перед собственным подчиненным. Я сделала суровое лицо и начальственный голос. — Егор, во-первых, здравствуйте!
Мне удалось, чуть отвернувшись,
— Добрый вечер. — Егор потупил взгляд — видимо, почувствовал себя уязвленным.
— Вы хотите меня проводить? — новая порция надменных ноток.
— Да. — Егор окончательно сник. — С удовольствием.
Вот ведь подхалим! Уже и самому противно, а все «с удовольствием». Чего, блин, не сделаешь ради начальницы, от которой зависит успех твоей работы?! А если повезет, то и карьера. Не на ту напал, солнце мое!
— Как вам будет угодно. — Я величественно пожала плечами и первой вошла в холл.
Только в лифте я подумала о том, что погорячилась, купив бутылку вина: чего не умею, так это вытаскивать из горлышка пробку. Даже и пытаться не стоит — неважно, со штопором или без, в моем случае это равнозначно. Да, вот для чего, оказывается, мужики в доме нужны. Вино открывать.
— Егор, — не зря же он, в конце концов, приперся, — можно попросить вас об одолжении?
— Да, разумеется! — кажется, обрадовался. Господи, ну что ты с ним будешь делать?
— Поможете мне бутылку вина открыть? — главное, чтобы он теперь не вообразил себе, что мы и сегодня будем вместе пить.
— Конечно. — Расплылся в улыбке.
— Спасибо. — На лице моем не дрогнул ни единый мускул.
Я вставила карточку-ключ в дверь и распахнула ее, впуская Егора. Он осторожно осмотрелся и поставил пакеты на письменный стол. Злосчастную бутылку я тут же извлекла на божий свет.
— Вот, — я достала из бара штопор, — будьте добры!
— Пожалуйста! — тридцать секунд, радостное «чпок», изданное бутылкой, довольный собой Егор — вот и все беспокойства.
— Спасибо! — я наконец-то снизошла до ответной улыбки.
— Не за что! — он продолжал стоять.
— И все же — благодарю. — Я прикрыла глаза и склонила голову в знак истинной признательности.
— Ну-у-у, — Егор занервничал, — я пойду?
— Да-да, конечно. Еще раз — спасибо! — я уже стояла около двери, приоткрыв ее.
— Мне завтра работать, — зачем-то напомнил он.
— Я в курсе. Вы уж постарайтесь! Мне лично кажется, что «Гранд Дом» для нас еще не потерян. Попробуйте с ними завтра связаться, напроситесь на встречу. Это же крупнейший, знаковый ритейлер!
— Но… — Егор попробовал было возразить.
— Егор, — я оборвала его на полуслове, — в бизнесе не до личных чувств. Здесь вами в первую очередь должен двигать коммерческий интерес. Поэтому забудьте про все эти удобно — неудобно, унизительно — омерзительно. Действуйте! Иначе вы не профессионал.
— Я понял. — Голос убитый. — До свидания.
— Я вам позвоню.
Дверь за ним закрылась, и я вздохнула с облегчением. Уф! Наконец-то можно снова почувствовать себя свободным от масок и игр человеком! Я достала из сумки телефон, на котором был отключен звук. Надо ж! Тридцать непринятых вызовов и пять непрочитанных сообщений. А пошли они все на… Отпуск у меня! Я удалила эту гадость, не просматривая, и отключила телефон.