Нежное создание 2
Шрифт:
Горшечник набрал глины для дальнейшей работы и задержался у стеллажа с менажницами. Выглядел довольным.
— Скорая вы на руку, госпожа Руз. Кто учил вас гончарному ремеслу? — глаза прищурил, в усах затаилась улыбка.
— Один хороший человек, — ушла от ответа Ника.
Сочинять небылицы не хотелось, как и говорить правду.
Мастер понял, замолчал, и девушка посетовала:
— У вас совсем нет инструмента для резьбы по глине. Даже простенького гребешка нет.
— Зачем он мне? Мои горшки и так хорошо покупают.
Ника
— Признайтесь, мастер Губерт, думали, что я побоюсь ручки в глине испачкать? Или окажусь неумёхой? — напрашивалась на похвалу.
— Подумал… было дело, — по пути к гончарному кругу мужчина заглянул в приоткрытую печь, потрогал кирпич и перешёл к делу: — Соусников сколько крутить?
Похвалы от мастера Ника не дождалась. Буркнула:
— Скупердяй, — и громко сказала: — Два десятка. Кружек тоже по два десятка каждого вида.
— Распишите, чего сколько нужно, что надо выкрутить из белой глины, что из красной. Какие тарелки и чашки надлежит покрыть глазурью, какие следует молочить. Распишите на одном листе. Не с руки мне каждый раз смотреть ваши рисунки.
Ника улыбнулась — знала, что он согласится:
— Вы готовы уже сейчас определиться с ценой? — Напомнила: — Срок — две недели. Отсчёт идёт с сегодняшнего дня.
— Пишите, госпожа Руз, всё пишите.
— О предоставлении мне скидки помните?
— Пишите, что будете делать сами.
— Завтра принесу договор, — улыбка не сходила с её лица.
Мастер вздохнул:
— Штраф сколько пропишете?
— Пять процентов от стоимости заказа за каждый день просрочки.
Заметив, как горшечник напрягся и его глаза вмиг стали колючими, поспешила его успокоить:
— Однако вижу, что с вашей скоростью работы я не буду разочарована результатом, и до штрафа дело не дойдёт. Вон, какие у вас помощники.
Подмастерье переглянулись и усерднее взялись за дело.
Работа закипела с новой силой.
Мастер Губерт выкручивал пивные кружки, не выпуская из виду необычную заказчицу.
Мальчишки лепили ложки и ручки. Охотно помогали госпоже: разминали комья глины, отбивали, формировали «блины», засматривались на изделия, выходившие из-под её рук.
Глава 17
Ника помнила, как работала с глиной, расслаблялась, снимала нервное напряжение, получала массу положительных эмоций. Этот раз не стал исключением.
Она разминала глину и чувствовала, как отвлекается от окружающего мира, успокаивается, сосредотачивается на своих внутренних ощущениях. Не напрасно по терапевтическому воздействию гончарство сравнивают с прогулкой по лесу или отдыхом на берегу моря. Общение с природой даёт силу,
Особое удовольствие доставила девушке работа по изготовлению образцов чайных пар, которые она собиралась лепить из белой глины. Если глина будет эластичной и послушной, с низким содержанием песка, то посуда выйдет тонкой и изящной. Крупно повезёт, если она после обжига не станет грязно-белой.
В данном случае выбора нет.
Идеального белого цвета с наивысшей яркостью и нулевым оттенком на выходе не получится. В будущем научатся отбеливать глину путём добавления химических реагентов или окрашивать массу в желаемый цвет пигментами. Позже Нике поэкспериментирует с природными красителями, температурой обжига и температурой прокаливания пигмента. Сегодня у неё на это нет времени.
Девушка вышла на узкую пустынную улицу, показавшуюся тёмной и неуютной. Сюда редко заглядывало солнце. Пахло сыростью и горьким дымом. У стены соседнего склада, свернувшись калачиком, спала большая чёрная собака.
Ника не рискнула пройти мимо неё. Небольших собак она не боялась, больших, даже в присутствии их хозяев обходила стороной. Оглядываясь, поспешила в другую сторону. В поисках прошлогодней сорной травы осматривала просевшую у фундамента землю.
Созданный природой гербарий она нашла неподалёку от мастерской. Высокие растения с ломкими ветвистыми стеблями, засохшими остатками перисто-рассечённых листьев и двойными зонтиками соцветий идеально подходили для оттиска на глине.
В этот раз Маркус не спросил, для чего нужна сухая трава. С неослабевающим интересом смотрел, как госпожа смочила сухие растения в воде, разложила на подготовленном тонко раскатанном пласте глины, накрыла кусочком влажной мешковины и несколько раз прокатала скалкой.
Ника сняла ткань и принялась без спешки убирать растения.
Маркус нетерпеливо заёрзал, а госпожа улыбнулась:
— Сейчас аккуратно, чтобы не повредить фактуру, слепим чашку и прямоугольное блюдце. Представляешь, какая получится красота после обжига? А когда покроем глазурью, то…
— Я знаю место, где такого сушняка полным-полно, — взахлёб заговорил мальчишка, кивая на окно мастерской.
— Принесёшь завтра? Только постарайся не слишком поломать растения.
— А сколько вам их надо?
— Охапку, — не раздумывая, ответила Ника. — Видишь, для повторного использования растения не годятся. Можно подобрать похожие. Также подойдут маленькие прошлогодние листья клёна или дуба, молодые листья лопуха, акации, рябины, шиповника. Первоцветы. Ручку для чашки слепишь?
— С горошиной сверху?
— С горошиной, — усмехнулась девушка. — Для упора пальца.
Она не слышала, как сзади подошли мастер Губерт и Янс.
— Не видел никогда такого, — прогундосил старший подмастерье.