Нежные создания, или В фэнтези только девушки

Тихомиров Артем Юрьевич

И вот – кинжала нет. Только сейчас Крукс заметил, что на поясе главаря не болтается ничего, кроме самого обычного ржавого меча.

И испугался еще больше. Что золото и лошади? Дело наживное, а вот кинжал, единственный в своем роде, кинжал, о котором ходили легенды, кинжал, который…

Верзила почувствовал тошноту.

– Кинжал надо вернуть, – сказал Хринг, глядя в стеклянные от похмелья глаза Крукса. – Иначе… Я сварю тебя в кипятке. Понял? Твоя единственная возможность избежать этого – найти Дейнара и Хлока. И тогда

в котел отправятся они. Вряд ли ты знаком с арифметикой, но, поверь, в данном случае она простая. Или – или.

В горле Крукса булькнуло, совсем как в котле с кипятком.

– Теперь это дело чести нашей банды, – сказал Хринг, отпуская верзилу и для усиления драматизма отходя к подоконнику. Там он остановился, сцепив руки за спиной. – Я не могу позволить всякой швали покушаться на мою власть. Дейнар и Хлок понесут суровое, но заслуженное наказание. Понял?

– Понял, – простонал верзила, проклиная тот день, когда его произвела на свет в придорожной канаве одна труженица чакбакского борделя.

Хринг присмотрелся к тому, что делается во дворе. Видел он неважно, поэтому по привычке оттянул правое веко в сторону.

Двор заполняли еле ползающие, полумертвые разбойники. Передвижения их не имели никакой системы и даже хорошая хворостина по мягкому месту вряд ли смогла бы сейчас мобилизовать работников ножа и топора на великие свершения.

Самыми адекватными обитателями замка были лошади, но они соображали еще меньше, хотя вчера и не пили.

– Та-ак, – сказал Хринг Кривонос. – Значит, это погоня?

На его глазах один разбойник, добравшись до лошадиной поилки, окунул в нее верхнюю часть тела, видимо желая утопиться.

– П… п… – Вот все, что смог ответить Крукс.

– У них и так форы в девять часов! Где они могут быть теперь? – заорал Хринг, потрясая потолки. – Ты соображаешь?

Крукс, на свою беду, соображал.

– Погоню возглавишь ты! Достань мне их хоть со дна Лернейского Провала, где обитают гигантские пиявки-людоеды! Хоть с луны, хоть из нутра вулкана на острове Муш-Муш!

Верзила не мог больше терпеть и, согнувшись пополам, вылил из себя два литра грязной воды. Мучимый сушняком, он выпил ее сразу, как только проснулся, не разобрав, что именно это ведро Дейнар и Хлок использовали намедни для мытья пола.

Хринг положил руку на рукоять меча. На его сапоги, отнюдь, правда, не сияющие, попало несколько капель.

Крукс побелел почище известки. Через мгновение двухметровый лось вылетел из зала, сопровождаемый многоэтажными проклятиями, и врезался в стену.

– Помни о котле! – рыкнул Хринг и захлопнул двери, чтобы предаться мыслям о будущем.

Проще говоря, он собирался прикончить бочонок с пивом и вздремнуть.

* * *

Ансива вытаращила глаза.

– Ты сперла Лезвие Зари?

– Ага. Давно хотела… тьфу, хотел… хотела…

– Дай посмотреть!

Шэни нехотя

протянула сестре свой трофей и ревностно следила, как та вертит его в руках и присвистывает.

На ножнах из красного дерева красовались золотые эльфийские руны и традиционная ботаническая вязь. Рукоять и гарду кинжала украшали драгоценные камни, самые крупные из которых, бриллианты, сверкали в солнечных лучах.

– Хринг сойдет с ума, – сказала Ансива.

Шэни ловким движением выхватила у нее Лезвие Зари, вынула из ножен.

– Надеюсь, у него мозги съедут набекрень, – сказала она.

– Так ты за этим ходила в зал?

– Ага. Неплохая компенсация за годы унижений. Сколько раз меня обделял Хринг во время дележа?

Ансива потерла подбородок, куда ее укусил комар.

– Не меньше, чем меня.

Эльфийка любовалась легендарным оружием и совершенно не стеснялась сестры, которой подобной компенсации не досталось. Последнюю реплику она пропустила мимо ушей.

– Может, – сказала Ансива, глотая слюнки. Кинжал, по самым приблизительным прикидкам, стоил два сундука с золотыми монетами, и этого ее воровская душа забыть не могла ни при каких обстоятельствах. – Может… продадим его?

– Продадим? – Эльфийка сунула кинжал в ножны и спрятала их под плащом. – Я похожа на дуру?

– Но… я ведь тоже…

Договорить не дал чародей. Старик выскочил из дома, словно его ошпарили, и, преодолев двор по диагонали, подбежал к лошадям.

Шэни и Ансива сидели верхом, в «дамских» седлах, и готовились к отъезду. Приготовления заняли много времени, но, наконец, закончились.

Старик забыл лишь пару вещей.

– Ну, ласточки мои, пора, – прошамкал он, не замечая, как принцессы смотрят на него – свысока, в соответствии с требованием аладийского этикета. – Уф… Держите! Чуть не забыл!

Чародей протянул блондинкам два деревянных амулета на шелковых шнурках.

– Наденьте под одежду, на шею и носите всегда, – сказал он, глядя строго, как полагается любящему дедушке, который отправляет внучек в опасное путешествие.

– Что это за дрянь? – спросила Шэни, разглядывая подарок.

– Здесь волосы настоящих принцесс, те, что вы срезали. Без них чары рассеются, помните об этом. Как только вы удалитесь от моего дома на большое расстояние, удерживать волшебство будут только они.

Ансива покривилась.

– Ты раньше не говорил!

– Ну какая разница, раньше или не раньше! Носите и все, если не хотите, чтобы наш план провалился!

– Ладно, в чем проблема, – сказала Шэни, вешая шнурок на шею и пряча его под одеждой.

– И еще! – грозно сверкнул глазами чародей.

– Еще? – зло пискнула Ансива, напоминая крысу, которую прищемили дверью.

– Через две недели чары потеряют свою силу в независимости от того, будут на вас амулеты или нет.

– Что??? – разом вскрикнули принцессы.