Нежные юноши (сборник)
Шрифт:
– Нет, он мой слуга – кажется, так у вас здесь принято выражаться? А там, у нас, слугу-негра зовут «парень».
При этом упоминании утонченных обычаев родного края «парень» Хьюго сцепил руки за спиной и бросил мрачный и надменный взгляд на лужайку.
– Да, мэм, – буркнул он, – я слуга!
– А куда вы едете в этом вашем автомобиле? – спросила Амантис.
– Мы хотим провести лето на севере.
– И где же именно?
Турист небрежно махнул рукой, как бы намекая, что
– Мы хотим попасть в Нью-Йорк.
– А вы там когда-нибудь бывали?
– Нет. Но я много раз бывал в Атланте. И по пути сюда мы проезжали самые разные города. Вот как!
Он даже присвистнул, чтобы выразить, как много ему удалось повидать за эту поездку.
– Послушайте, – как можно более убедительным тоном произнесла Амантис, – вам сейчас хорошо бы перекусить. Скажите вашему… вашему слуге, чтобы он сходил на задний двор и попросил кухарку приготовить сэндвичи и лимонад! Или вы не пьете лимонад? Сейчас его уже мало кто пьет…
Круговым движением пальца мистер Пауэлл отправил Хьюго выполнять поручение. Затем робко уселся в кресло-качалку и принялся энергично крутить в руках свою соломенную шляпу.
– Вы очень добры! – сказал он ей. – На случай, если мне вдруг захочется чего-нибудь покрепче лимонада, у меня в автомобиле есть бутылка старой доброй маисовой водки. Я захватил ее с собой, потому что подумал – вдруг мне не понравятся местные напитки?
– Послушайте! – сказала она. – Моя фамилия – тоже Пауэлл! А зовут меня Амантис!
– Вот это да! Даже не верится! – Он упоенно рассмеялся. – Может, мы родня? Я – из очень хорошей семьи, – продолжил он. – Зрите в корень! У меня есть деньги, потому что моя тетка положила их в банк, собираясь на старости лет пожить на курорте, да вот не дожила. – Он помолчал – по всей видимости, чтобы почтить память тетки; затем он опять заговорил с бодрой беспечностью: – Основной капитал я не трогал, но забрал сразу все проценты и решил поехать на все лето на север.
В этот момент на ступеньках веранды появился Хьюго и произнес:
– Белая леди с заднего двора спрашивает меня, не хочу ли и я поесть. Что мне ей сказать?
– Скажи: «Да, мэм, если это вас не затруднит», – отдал приказ хозяин; когда Хьюго опять удалился, он доверительно сообщил Амантис: – Этот паренек совсем ничего не смыслит! Ничего не хочет делать, пока я ему не разрешу! Его я воспитал! – не без гордости добавил он.
Когда принесли сэндвичи, мистер Пауэлл встал. Он не привык к белым слугам и, видимо, ждал, что сейчас ему представят вновь прибывшую даму.
– Вы замужем? – спросил он Амантис, когда служанка ушла.
– Нет, – ответила она и, с присущей восемнадцатилетней девушке уверенностью, добавила: – Я старая дева!
Он вновь вежливо рассмеялся.
– Вы хотите сказать, что вы – светская девушка?
Он покачала
– Разве этот старый дом подходит для светской девушки? – весело сказала она. – Вовсе нет! Я – деревенская девчонка. Мой румянец – на сто процентов от природы, по крайней мере, в дневном свете. Мои поклонники – многообещающие юные цирюльники из соседних деревень, и к рукавам их пиджаков все время пристают чьи-то волосы!
– Ваш отец не должен позволять вам встречаться с деревенскими цирюльниками! – с осуждением заявил турист и задумался. – Вы должны вращаться в нью-йоркском обществе!
– Увы! – Амантис с грустью покачала головой. – Для этого я слишком красива! Чтобы стать светской девушкой в Нью-Йорке, нужно иметь длинный нос, выпирающую челюсть и платье, как у актрис в пьесах трехлетней давности!
Джим принялся ритмично постукивать ногой по полу веранды, и миг спустя Амантис обнаружила, что, сама того не замечая, делает то же самое.
– Прекратите! – скомандовала она. – Не заставляйте меня за вами повторять!
Он посмотрел на свои ноги.
– Прошу прощения! – застенчиво сказал он. – Я и не заметил… Просто у меня привычка такая.
Зашедшую в тупик беседу прервал Хьюго, появившись на крыльце с молотком и горстью гвоздей в руках.
Мистер Пауэлл неохотно поднялся и посмотрел на часы.
– Нам пора, черт возьми! – сказал он, нахмурившись. – Слушайте: хотели бы вы стать светской девушкой из нью-йоркского общества, ходить на всякие там балы, где все вокруг разбрасывают денежки, как это обычно описывают?
Она с любопытством посмотрела на него.
– Ваши родители вращаются в обществе? – продолжил он.
– У меня есть лишь отец. И он, видите ли, судья…
– Да, жаль… – согласился он.
Она сама, без всякой помощи, вылезла из гамака, и они вместе пошли к дороге.
– Что ж, я не стану терять вас из виду, и если что – дам знать! – продолжил он. – Такая красивая девушка должна вращаться в обществе. Видите ли, мы с вами, может быть, родня – и нам, Пауэллам, всегда нужно держаться друг друга!
– А что вы собираетесь делать в Нью-Йорке?
Они почти дошли до ворот, и турист указал на две жалкие половинки автомобиля:
– Хочу поработать таксистом. Вот оно, мое такси! Жаль только, что оно все время так и норовит развалиться напополам.
– Вы собираетесь ездить по Нью-Йорку на этом?
Джим неуверенно на нее посмотрел. Нехорошо, когда такую красавицу бросает безо всякого повода в дрожь!
– Да, мэм! – с достоинством ответил он.
Амантис встала в сторонке. Они подняли верхнюю половинку, установили ее на нижнюю и изо всех сил приколотили ее гвоздями. Затем мистер Пауэлл сел за руль, а его верный слуга уселся рядом с ним.