Нежный холод

Тамаки Марико

Гриви нацарапала имя учителя в блокноте. Записанное ее почерком имя больше походило на Маквиппер.

Дэниелс достал из папки квадратный розовый листочек.

— Это отчет о происшествии, — сообщил он. — Можете рассказать подробнее?

Тодд ни разу не видел собственными глазами этот отчет, хотя учителя частенько пугали им учеников. Выглядел он как стикеры для записок, которыми мама Тодда обклеивала весь дом.

Спот перестал печатать.

— Это было еще до моего

прихода, — ответил он. — При предыдущем директоре, мистере Тэке.

Дэниелс перебил Спота:

— А можете посмотреть в вашем архиве? Раз уж теперь директор вы?

Дэниелс подошел к столу директора и положил на него розовую бумажку.

Спот придвинул ее к себе мизинцем.

— Мы все еще составляем электронную базу, поэтому пока не все готово. Но я попробую узнать подробнее.

Минуту спустя Спот передал распечатанный список Гриви.

— Вот имена учеников из Лиги репетиторов. Оказывается, репетитором был один Тодд. И учил он только четверых: Криса Матье, Девона Маркуса, Кэмерона Хилла и Марка Уокера.

— Небольшая группа, — заметила Гриви.

— Пилотный проект, — уточнил Спот. — Уверен, большинство учеников и так хорошо справлялись с социальными науками. За исключением всего нескольких ребят, которым потребовалась помощь. А все потому, что мистер Маквитер — на редкость талантливый педагог. У нас в Олбрайт вообще все преподаватели привержены своему делу. Думаю, вы об этом наслышаны.

— Уверен в этом, — кивнул Дэниелс. — Мы бы хотели переговорить со всеми четырьмя учениками.

— Конечно. Но сегодня пятница, поэтому некоторые уже ушли. — Спот начал печатать. — Да, боюсь, двое уже отправились на соревнование по плаванию, их нет в кампусе. Хотите встретиться с остальными двумя?

Гриви и Дэниелс обменялись взглядами.

— Нет, мы вернемся, — сказал Дэниелс. — И поговорим со всеми сразу.

Спот кивнул.

— Если вам сейчас что-то нужно, — он выглядел как человек, которому срочно требуется в туалет, но он терпит уже несколько часов — или дней, — мы можем проинформировать родителей… Прошу прощения, что мы должны сказать родителям?

— Можете сказать им, что по делу идет следствие и что мы ждем от учеников любую информацию о передвижениях Тодда тем вечером, — ответила Гриви.

В машине она закурила и сделала глубокую затяжку. Было холодно, Дэниелс включил в машине обогрев и растирал руки.

— Выкуришь эту сигарету, и на этом все. Ты меня убьешь своим курением, Гриви.

Гриви покачала головой:

— Я сегодня будто весь день пялилась в глухую стену из подростков.

— Действительно, чертовски тихие подростки, — согласился Дэниелс. — Ни слова не сказали о парне, с которым годами ходили в одну школу.

— Угу. — Гриви выдохнула в окно столб дыма.

— Ставлю на отчет о происшествии, — сказал Дэниелс, доставая бумажку.

Тодд

теперь был призраком, и у него не было денег для ставок.

Он выпорхнул из окна машины вместе с сигаретным дымом Гриви и взмыл в свинцовое небо. Он уже почти привык к тому, что теперь был чем-то гораздо меньшим, нежели при жизни. Может, потому, что в смерти было что-то такое, из-за чего быть «ничем» казалось очень естественным. А может, потому, что он и раньше был кем-то вроде фантома. Тоненькой папкой.

Тоненькая папка в академии Олбрайт — вот и все его достижения. Конечно, раньше он и помыслить не мог, что сейчас это так усложнит расследование его убийства.

Пока вы живете, вы не думаете о смерти с такого ракурса. Тодд всего лишь надеялся, что все, что он делал при жизни, помогало ему перетерпеть старшую школу.

За исключением одной ошибки.

Совершенной в последний вечер его жизни, когда он вышел из дома в 20:30.

Тодд пытался вспомнить, как тогда выглядела мама. Она устроилась на диване с пакетом фисташек, чтобы посмотреть любимую передачу о преступлениях в небольших городах.

— Там холодно, — сказала она. — Возьми варежки.

Тодд вышел из дома. И остановился в конце вымощенной камнями дорожки. Он знал, что из окна мама наблюдает за ним. Падал снег. Тодд потряс варежками, чтобы мама их увидела. Варежки Тодд связал себе сам, но в школе он всегда прятал их в карманах.

Тодд повернул налево и пошел по тротуару к автобусной остановке.

Кинотеатр «Ревью» по вторникам не работал. Мама Тодда об этом не знала.

Что-то тем вечером шло не так. Может, Тодд просто нервничал. Он помнил чувство в животе, словно внутри него был снег.

На улице оказалось холоднее, чем он предполагал. Его тело словно пронзали тысячи ножей. Тодд помнил, что очень глубоко дышал, заглатывая столько холодного воздуха, сколько мог, будто пытался наполниться им изнутри, чтобы взбодриться.

«Просто расслабься, ладно?»

Гриви включила радио. Играла группа «Лед Зеппелин». Дэниелс закатил глаза.

— Сначала сигареты, потом это. Даю тебе десять минут на это дерьмо и переключаю.

Гриви закусила губу.

— Думаешь, это простое совпадение, что он оказался в парке? Такой симпатичный паренек? Один ночью? Что, просто искал себе компанию?

— Симпатичный? — удивился Дэниелс.

Тодд никогда не считал себя симпатичным, но, когда умираешь, узнаёшь о себе много нового. Правда, сделать с этим уже ничего нельзя.

— Ну, знаешь, юный, — пробурчала в ответ Гриви.

— Юный, — повторил Дэниелс, тормозя на светофоре.

Гриви выкинула окурок в окно.

— Думаешь, он оказался в парке случайно?

— Нет, — ответил Дэниелс и резко дал по газам. — Не думаю.

Джорджия. Где ты был тем вечером?