Нежный киллер
Шрифт:
— Может, вы мне штаны отдадите? — спросил он, вперив взгляд в спину хозяйки.
Оставив его просьбу без ответа, она повернулась, не поднимая глаз, подошла к столу и снова села за книги. Подняв и задержав взгляд на открытой рельефной груди гостя, сказала почти серьезно:
— А ты мне таким больше нравишься.
— Что?! — собрался возмутиться Олег.
— Когда еще удастся лицезреть мужчину в откровенно мужественном виде? — продолжила Жанна без тени смущения. Ее глаза оставались холодными.
— Издеваетесь?! — Он смотрел на нее в упор.
— Ничуть, — она спокойно смотрела в его глаза. — Здесь
— А мне показалось, что я вам сразу не понравился, — съязвил Олег.
Она немного задержалась с ответом, не отводя взгляда:
— Тебе показалось.
Он хотел сказать ей что-нибудь резкое, поставить на место, но, когда она опустила большие синие с серой поволокой глаза, густо опушенные ресницами, вдруг подумал, что они, эти странные глаза, совсем не холодные, они похожи на два бархатных цветка с небесной сердцевиной. И он даже успел подумать, что в зависимости от настроения они, наверное, могут становиться теплыми и синими, как сейчас, или наливаться холодным серым цветом облаков. Глаза этой девушки больше ее самой всего за минуту сказали ему о многом. И Олег сдержался. Он был обязан ей, он это понимал. Жанна явно хотела казаться строже и взрослее своих юных лет, но нежный овал лица с мягко очерченным подбородком и милым чуть длинноватым носиком с легкой горбинкой выдавал ее национальность, характер и прекрасный возраст.
Олег сидел за столом и, помешивая ложкой в стакане горячий чай, размышлял. Сколько времени он находится в квартире этой черноволосой девушки? Этого он вспомнить не мог. В остальном память не подвела, и сейчас он анализировал все произошедшее и понимал, что теперь только от Михаила зависит, сколько ему еще гулять на свободе. И уже другие нехорошие мысли роились в голове, навевая тревогу. Ведь теперь он, Олег Григорьев, как ни крути — преступник перед законом! Пусть даже это была с его стороны самозащита. Но тот седой милицейский полковник выдвинет совсем другую версию. Станут ли тогда служители закона церемониться с Григорьевым при задержании? Может, пока не поздно, самому пойти явиться с повинной? Если пойти, то только не в милицию, а в районную прокуратуру к Марии. Почему-то Олег был уверен, что если сдастся местной милиции, то в камере не доживет до утра. Ведь он — убийца милиционеров…
Убийца… На войне ему приказывали — он убивал. А сейчас на берегу реки ему пришлось сделать это, чтобы выжить самому. И теперь Олег искал и не находил ответа на вопрос: что дальше? Дальше был тупик. Если бы только было возможным спрятаться где-нибудь от всего этого кошмара, забыть, не вспоминать, чтобы никогда больше не переживать весь этот ужас…
— Поел? — Этим вопросом Жанна прервала ход его размышлений.
— Да, спасибо большое! Вы меня, ради бога, простите! — искренне раскаялся Олег, жалея, что Михаил привез его сюда. — Я у вас тут ненадолго. Мне уже лучше… Вот только дождусь вашего брата… — Он видел, что гораздо старше хозяйки, но почему-то все еще не мог сказать ей «ты».
— Михаил приезжал сегодня, будить тебя не стал, — сухо проинформировала Жанна. — Говорит, дела там у вас нехорошие.
— Сколько я уже у вас тут?
— Пять дней.
— Сколько?!
— У тебя, по-видимому, было сотрясение мозга и бронхит, — вздохнула
Все пять дней, что он находился без сознания, эта хрупкая девушка ухаживала за ним? Ему вдруг стало стыдно.
Олег вздохнул. Жанна подняла взгляд и на несколько секунд задержала его на лице гостя.
— Что-то беспокоит?
— Спасибо вам… за все.
— Как ты себя чувствуешь?
Этот ее нормальный вопрос почему-то ему показался неожиданным. Неожиданно теплым.
— Почти хорошо! — поспешил заверить Олег. — Правда, голова еще плохо соображает. При кашле немного грудь побаливает. В остальном — нормально!
— Спать хочешь?
— Не особо.
— Я понимаю, что ты выспался, но мне завтра в институт, — сообщила Жанна. — Из-за тебя я почти неделю пропустила.
— Вы не думайте, все расходы и неудобства я вам оплачу, — зачем-то пролепетал Григорьев, — вы не думайте… Деньги есть…
— Еще как оплатишь! — усмехнулась девушка. — По жизни должен будешь! Ладно, поздно уже.
Она встала. Олег не нашелся что ответить…
Жанна в светлом распахнутом халате, под которым была надета белая ночная рубашка, вошла в комнату, где Олег устраивался на диване. Но просто лечь ему сразу никак не удавалось — болели избитые ребра и спина. Жанна появилась как раз в тот момент, когда Олег, скинув халат, думал, как устроиться. Он, стоя перед хозяйкой квартиры в трусах, повернулся спиной.
— Не смущайся, — сказала она, готовя шприц для укола. — Я уже видела, что у тебя вся спина — сплошной кровоподтек.
— Упал неудачно, — Олег повернулся и попытался улыбнуться. Но, заметив в глазах почти материнскую боль, произнес совсем не то, что собирался сказать: — Не беспокойтесь, Жанна, не такое бывало. На мне, как на собаке…
По команде хозяйки он послушно лег на живот. Почему-то сейчас он не испытывал смущения. Было даже приятно.
— У вас легкая рука, — сказал он, прижимая к месту, откуда вышла тонкая игла, ватку со спиртом.
— Давай я хоть раны тебе обработаю! — Убрав шприц, девушка вышла на кухню, и Григорьев услышал, как там открываются дверки шкафов.
Через минуту она появилась в комнате с аптечкой в руках:
— Сядь так, чтобы мне было удобно. И перестань жеманничать, считай, что я — врач.
Он подчинился, поставив посередине комнаты стул и разместившись на нем верхом лицом к спинке. Он не жеманничал, ему нравилось подчиняться красивому голосу хозяйки.
— А вы действительно врач? — поинтересовался Олег, когда ее пальцы коснулись его спины.
— Как-то пришлось поработать медицинской сестрой, но это так — недолго.
— А сейчас?
— Сейчас я учусь на втором курсе института. И тебя вот лечу.
— А на кого вы учитесь?
— На программиста.
— Девушка — программист?
— А что тебя удивляет? Нужно было поступать в педагогический?
— Нет, ничего… Нужная профессия. — Прикосновение рук Жанны Григорьев ощущал даже не кожей — всем телом. Нежные касания были очень легки и приятны, казалось, что из тех мест, куда опускались прохладные девичьи пальцы, боль сразу же уходила. Олег закрыл глаза, чтобы полнее ощутить эти прикосновения.