Нежный плут
Шрифт:
Энтони еще громче рассмеялся, глядя, как Джеймс посмотрел в сторону Уоррена Андерсена.
– Старина Ник прав. Этот парень не очень-то тебя любит.
– Да, и уверяю тебя, это навсегда.
– Ты думаешь, у тебя еще предстоят неприятности с ним?
– Да нет. Слава Богу, между нами будет надежно лежать океан, и очень скоро.
– Однако он всего лишь защищал
– Ты что, хочешь отказать мне в праве ненавидеть его? Особенно учитывая то, что он заслуживает ненависти.
– Ни в чем я не собираюсь тебе отказывать, – сказал Энтони, дождался, когда Джеймс проглотит очередной глоток бренди, затем добавил: – Между прочим, Джеймс, разве я не говорил тебе, как я люблю тебя?
Несколько капель бренди выплеснулись на ковер.
– О Боже, всего несколько рюмок, и ты становишься сентиментальным!
– Нет, ты скажи, говорил я или нет?
– Что-то не упомню.
– Ну так считай, что я говорю тебе.
Выдержав паузу, Джеймс проворчал:
– Что ж, считай, что и я тебе сказал.
Энтони усмехнулся:
– Я и старших люблю, но никогда не скажу им об этом. Для них это будет шок, ты понимаешь.
Джеймс подвигал бровью:
– А на меня, значит, можно обрушиваться?
– Конечно, можно, старина!
– С чем обрушиваться? – спросила, подходя, Джорджина.
– Так, ни с чем, моя милая. Мой братец, как всегда, словно шило в заду…
– Полагаю, не в такой степени, как мой?
Джеймс тотчас насторожился:
– Он что, сказал тебе какую-нибудь гадость?
– Нет, разумеется, нет, – уверила она его. – Он никому еще ничего не сказал за весь вечер. – Она вздохнула. – Что, если ты, Джеймс, первым начнешь…
– Прикуси-ка язычок, Джорджи, – воскликнул он, изображая ужас на лице. – Мы находимся с ним в одном помещении. Полагаю, что этого и так вполне достаточно.
– Ну Джеймс, – льстиво заканючила Джорджина.
– Джорджи! – угрожающе произнес он.
– Ну пожалуйста!
Энтони стал смеяться. Он видел, что его
Ей пришлось снова применить толчок локтем под ребра, и лишь после этого Джеймс раскрыл рот и процедил:
– Андерсен.
– Мэлори? – столь же кратко процедил Уоррен.
Тут Джеймс расхохотался и заключил в объятия Уоррена и Джорджину.
– Боюсь, что мне придется сдаться первому, – сказал он, продолжая смеяться. – Видно, ты никогда не сможешь научиться ненавидеть кого-нибудь так, как это положено в приличном обществе.
– Как это понимать? – насторожился Уоррен.
– Считается, что ты очень любишь всякие ссоры, мой дорогой.
– Я бы попросил…
– Уоррен! – резко выкрикнула Джорджина. – Прошу тебя, ради Бога!
С минуту он смотрел на нее. Потом с видом явного неудовольствия протянул Джеймсу руку. Джеймс охотно принял это натянутое мирное соглашение, продолжая улыбаться.
– Я понимаю, какую досаду тебе приносит все это, старина. Но будь уверен, твоя сестра остается в руках у человека, любящего ее так, что из нее дух вон.
– Дух вон? – нахмурилась Джорджина.
Золотистая бровь Джеймса изогнулась, он понаблюдал за эффектом, произведенным его фразой, затем снял напряжение:
– А разве ты не теряла дыхание в постели со мной пару часов тому назад?
– Джеймс! – возмутилась Джорджина, щеки ее вспыхнули. Как мог он вымолвить такое в присутствии Уоррена и всех гостей!
Но концы губ Уоррена внезапно дрогнули и слегка двинулись вверх.
– Ладно, Мэлори. Ты здорово это сказал. Увидишь, если ты и дальше будешь заботиться, чтобы моя сестра была счастлива, мне не понадобится больше приезжать, чтобы убить тебя.
– Так-то лучше, парень, – воскликнул Джеймс, смеясь. – Джорджи, а ведь он исправляется. Убей меня Бог, если это не так.