Нежный супруг олигарха
Шрифт:
– Чай, кофе? – запрыгала продавщица.
– Спасибо, не хочется.
– Минеральной воды? С газом? Без?
– Не стоит беспокоиться.
– Мне приятно вас угостить! Вот конфеты…
Чуть не утонув в океане заботы, я вытащила из сумки бейсболку и задала вопрос:
– Вы торгуете подобными изделиями?
– Нет, – удрученно ответила продавщица. – Мне право жаль!
– Но на бейсболке есть ярлычок «Скарлино».
– Верно, их мгновенно раскупили. Они закончились. Их нет в продаже.
– Значит, это ваш ассортимент?
– Увы, такие бейсболки закончились! –
– Вы регистрируете покупателей?
– Простите… – вздернула брови продавщица.
– Я пару раз видела, как в магазинах заполняют толстые тетради, пишут номер чека, фамилии…
– Это на скидку, – пояснила девушка.
– Нельзя ли их посмотреть? Вдруг покупатель бейсболки там найдется?
– Зачем это вам? – удивилась продавщица.
– Мне надо узнать его имя.
Улыбка начала медленно таять на хорошеньком личике.
– А вы кто? – уже без меда в голосе спросила служащая.
Я прищурилась.
– Пишу сценарии для детективных сериалов.
– Ой!
– «Ментов» смотрели?
– Ага.
– Моя работа.
– Вау!
– А «Тайны следствия»?
– Тоже вы?
– Да. Еще и про Каменскую сценарий наваяла.
– Ничего себе! Я очень люблю этот сериал! – бурно восторгалась девушка. – Мне бы такого мужа, как Чистяков, уж я бы над ним не издевалась, как Настя!
– Как вас зовут? – перебила я поток ее излияний.
– Оля, – представилась продавщица.
– В моем новом сценарии главная героиня находит бейсболку, идет в бутик и узнает имя покупателя. Такое возможно?
Оля начала моргать.
– Ну, если чек покажет, то да. Допустим, оплата шла по кредитке.
– В наличии есть лишь головной убор. Никаких чеков.
– Тогда никак.
– Вообще?
– Угу! – разочарованно подтвердила Оля.
– Попробуем с другой стороны. Какова вероятность, что героиня встретит продавщицу, способную вспомнить личность покупателя?
– Героине придется опросить все смены, и не факт, что ей повезет. Бейсболка – недорогой товар, такой часто берут на сдачу.
Я постаралась не измениться в лице. Действительно, сущий пустяк! Всего лишь восемь тысяч рублей, ну просто не о чем думать!
– У нас их мигом расхватали, – продолжала тем временем Оля, – на них очень модная вышивка. В этом сезоне череп самый писк, серьги в виде него делают, кулоны. Вот толстовка и топик, посмотрите!
Девушка сняла с кронштейна коротенькую маечку, которую украшал череп из стразов.
– Прикольно? Не хотите померить?
– И сколько стоит вещичка?
– Со скидкой тридцать пять тысяч.
– Рублей? – икнула я.
– Конечно, – засмеялась Оля, – не евро же. У нас демократичные цены, не то что в бутике за углом. Вот там юбчонка за десять штук баксов – обычное дело, а у нас дешево. Примерите? Как раз ваш размер!
– Спасибо, – начала отбиваться я, – не люблю одежду без рукавов.
– Есть водолазки. Цветные, – не успокаивалась Оля, – и толстовки.
Я встала.
– Пойду, пожалуй.
– Платья с принтами!
– Я предпочитаю джинсы.
– Вот замечательные штанишки
Я направилась к двери.
– Можно бархатные найти, – бубнила мне в спину Оля, – вельветовые, коттоновые, стрейчевые…
Я вылетела на улицу и всей грудью вдохнула отвратительный московский воздух. Если подобные лавки существуют, да еще считают себя демократичными, значит, у них есть покупатели. Кто они, эти сумасшедшие, готовые отдать толстые пачки банкнот за чепуху? Мне всегда казалось, что цена и качество должны быть сбалансированы. Я согласна: кольцо с бриллиантом в пять карат или джип не могут стоить тридцать пять тысяч рублей. Если вам в ювелирном магазине или в автосалоне предложат товар по такой цене, значит, джип картонный, а украшение выполнено из металлолома. Но только что увиденному мной топику красная цена три сотни целковых! Ладно, оставим бесполезное возмущение в стороне. Придется признать временное поражение: в бутике никто не назовет мне имени покупателя бейсболки, даже «автору» самых модных телесериалов не сумеют помочь, продажу мелочи за восемь тысяч рублей здесь не учитывают. Надо возвращаться в дом Наташи Фоминой, вдруг кто-то из ее родственников уже пришел с работы.
Но в просторном подъезде меня ожидала неудача – на мои нетерпеливые звонки никто не отреагировал.
Я решила подождать. Привалилась к стене и начала следить за входом в подъезд. Дверь распахивалась, пропускала разных людей, но никто из них не спешил ко второй квартире, люди подходили к почтовым ящикам, а потом топали к лифту. Промаячив так час, я страшно устала – по мне уж лучше шестьдесят минут носиться по улицам, чем изображать из себя деталь интерьера.
Дверь грохнула в очередной раз, и с улицы вошла женщина лет пятидесяти, которая тащила за собой тележку с бесплатными газетами. Тяжело вздыхая, она принялась распихивать издания, причем начала с конца – с ящика, где белели цифры «43». Цифру «2» тетка почему-то пропустила.
– Второму номеру пресса не нужна? – вступила я в разговор.
– Ты о чем? – равнодушно спросила женщина.
– Вы всем сунули газету, а во вторую квартиру – нет.
– Там никто не живет.
– В квартире? – глупо уточнила я.
– Ну не на почте же!
– Совсем никого нет? Так не бывает! Кому-то же площадь принадлежит.
Тетка взялась за ручку сумки.
– Мне по барабану, кому она принадлежит, – пояснила разносчица прессы, – я работу выполняю.
– Откуда вы знаете, что хозяева отсутствуют?
– Ничего я не знаю!
– Но ведь вы сами сказали, что им в ящик газету класть не надо.
– Светка попросила, из домоуправления, – неожиданно приветливо ответила женщина. – «Не ложи, – говорит, – им лабуду, потом ящик ломается». А мне чего? Света хорошая, вот я и пропускаю второй номер.
– Где ЖЭК находится? – поинтересовалась я.
– Обойди дом с задней стороны и увидишь. – Моя собеседница поволокла торбу на улицу.
Я рысью понеслась в указанном направлении, обнаружила дверь в подвальное помещение, за ней комнату, где сидела дама с высоко взбитыми, вытравленными перекисью волосами.