Незнакомец в твоих глазах

Бек Сюзанна

– Что такое Тартар?

– Древнегреческое подобие ада.

– Э-э-э… так там действительно есть ад, да?

– Для меня был. И я несу эту кару за преступления, которые совершила. Вероятно, до сих пор.

– Как ты можешь так говорить? Все добро, которое ты сделала…

– Хорошее не изменит плохое, Сара. Мои добрые дела, тогда и сейчас, не вернут жизнь невинным людям, которых я убила, – Зена замолчала, размышляя о прошлом и будущем. Она поставила кружку с давно остывшим чаем обратно на стол и продолжила: – В общем, с помощью наших друзей Габриэль смогла достать для меня амброзию.

– Значит,

ты в какой-то степени бог???

– Нет. Амброзия не превращает людей в богов. Я была мертва, вспомни. Но это вернуло меня к жизни. До последнего момента мы не понимали, что она, возможно, никогда не закончится.

Последние слова Зена произнесла с болью и опустошенностью, что для Сары все встало на свои места. Так или иначе, несмотря на фантастическую историю, она чувствовала, что ее защитница говорит правду. Осознание этого вызвало и трепет и печаль. По своей природе Сара была очень сострадающим человеком и могла бы в этом посоперничать даже с Габриэль. Мысли о сильной, независимой женщине, блуждающей по свету, но такой потерянной и одинокой, уходящей дальше и дальше от того, что она хотела, вызвали поток слез. Не стремясь причинить Зене боль, но желая знать все до конца, Сара задала последний вопрос: – Что случилось с Габриэль?

– Она умерла, – коротко прозвучал ответ. Темноволосая голова склонилась, а длинные пальцы сжались так, что костяшки побелели.

Сара почувствовала, как ее сердце откликнулось на эти невысказанные страдания. Девушка положила пакет со льдом на кровать и осторожно встала. Пульсирующая боль в голове затихла и превратилась в обычную. Блондинка приблизилась и бережно приобняла высокую женщину, прислонившись к поникшему плечу. Она слегка удивилась, когда Зена без сопротивления приняла ее порыв: – Извини.

– Не твоя вина.

– Нет, но мне все еще жаль, – настойчиво прошептала Сара, приподняв подбородок. – Мне больно, что это тебя так ранит, и больно, что я так сильно напоминаю тебе о ней.

Зена обхватила рукой блондинку, и удерживала ее некоторое время.

– Это не твоя вина, – ответила она мягко. – И воспоминания о ней – это никогда не плохо. Только… – голос предательски дрогнул, и женщина глубоко вздохнула: – Просто иногда это очень тяжело.

Сара немного отстранилась, чтобы посмотреть в измученные глаза. Она почувствовала, как Зена напряглась, чтобы разорвать объятие и снова спрятаться за маской сдержанности. Девушка ответила так, как смогла.

Поцелуй был успокаивающим, сострадательным и понимающим. Но быстро перерос во что-то большее. Словно встретились две души и объединились после долгой разлуки. Зена отпрянула, взяла лицо девушки в руки, и заглянула в зеленые глаза. Душу, которая смотрела на нее оттуда, воин знала как свое собственное имя. Не было никакой ошибки в том, что взгляд выражал бесконечную любовь и преданность: – Габриэль?

– Зена?

– Габриэль?!

Резкий стук в дверь прервал установившуюся связь. Когда Зена снова посмотрела в глаза напротив, то увидела растерянную и ошеломленную Сару.

Снова послышался стук, и Зена качнула головой, концентрируя внимание. Она ласково отодвинула девушку: – Кто там?

– Хозяйка, синьора! –

из коридора донесся женский голос с сильным акцентом: – Я пришла сменить простыни и полотенца.

Слегка наклонившись и удерживая Сару за спиной, Зена посмотрела в глазок. Снаружи стояла испанка со скучающим выражением лица и тележкой, заполненной сложенным бельем.

– No moleste. Придите позже.

(от пер.: No moleste (исп.)- не беспокойтесь).

– Si, синьора, я подойду позже, – женщина тяжело вздохнула, схватилась за тележку и толкнула ее вперед по цементной дорожке. Воин услышала, как раздался стук в соседнюю с ними дверь. Глянув в окно, она заметила, что уже светло. «Проклятье. Я проговорила всю ночь» .

– Зена?

Тихий голос за спиной напомнил воительнице, что она еще удерживает Сару рукой, и отпустила девушку, повернувшись лицом: – Да?

– Что произошло?

На мгновение Зена замолчала, размышляя о возможных последствиях этого вопроса. – Не уверена, – ответила она окончательно.

– Также и я. Это было так странно! В один момент я чувствую, что целую тебя, а потом… Я не знаю, – немного покраснев, блондинка подняла голову, чтобы столкнуться с пронзительным взглядом Зены: – Не знаю точно, что случилось, но… мне понравилось. – Она смущенно улыбнулась и уставилась в пол, покрытый ковром.

Зена положила одну руку Саре на плечо, а другой приподняла подбородок, заставляя встретиться глазами: – Так же, как и мне.

– Правда? – В голосе Сары звучали и трепет, и шок.

– Да-а, правда.

– Зена?

– М-м-м?

– Знаешь, я тебе верю.

Зена приподняла бровь, и Сара снова покраснела: – Нет, я не о поцелуе. – Бровь приподнялась выше, а покраснение стало ярче. – Ну да, в это я тоже верю. О, черт, я имею в виду, что верю рассказу… о твоей жизни.

От этих слов Зена испытала огромное облегчение: – Что убедило тебя?

– Ну, я почти верила тебе под конец, а когда мы поцеловались… Я не знаю… эта «сила» просочилась сквозь меня, заполнила всю. И я вдруг поняла: каждое слово, которое ты говорила, правда, – Сара покачала головой. – Знаю, что в этом мало смысла, но не знаю, как лучше объяснить.

В ответ воительница нежно улыбнулась: – Я понимаю тебя лучше, чем ты думаешь, Сара. И как бы мне ни нравилось проводить время, пытаясь объяснить происшедшее и твои ощущения, тут не самое безопасное место для этого.

– Дай угадаю! Наш следующий тур пройдет по дорогим гостиницам Филадельфии, правильно?

– Боюсь, что так.

***

Раннее утреннее солнце просочилось сквозь плотно закрытые шторы и тоненькими лучиками упало на точильный камень, который Зена держала в руках. Воин забыла о своем занятии и смотрела на подругу, которая свернулась в маленький клубочек в самом углу королевских размеров кровати. «Ты где-то там, Габриэль, ведь так? Похоже, что ты пытаешься мне что-то сказать через Сару, но я не знаю, что. Позволь мне увидеть тебя еще раз, любимая, пожалуйста! Только раз…»