Незнакомец в зеркале
Шрифт:
— Думаю, вам надо прекратить терапию в бассейне, — сказал он. — Пустая трата времени. Я надеялся, что удастся добиться хоть самого незначительного улучшения в состоянии мускулатуры Тоби, но ничего не получается. Я сам поговорю с физиотерапевтом.
— Нет!
Это прозвучало как резкий вскрик.
Доктор Каплан удивленно посмотрел на нее.
— Джилл, я знаю, что вы сделали для Тоби в прошлый раз. Но на этот раз надежды нет. Я…
— Мы не можем отступиться. Еще рано. — В ее голосе было отчаяние.
Доктор Каплан помолчал в нерешительности, потом пожал плечами.
— Что ж, если вам
— Очень важно.
В тот момент это было самым важным на свете. Это должно было спасти Джилл жизнь.
Теперь она знала, что ей делать!..
На следующий день была пятница. Дэвид позвонил Джилл и сказал, что уезжает по делам в Мадрид.
— Возможно, я не смогу позвонить ни в субботу, ни в воскресенье.
— Мне будет не хватать тебя, — грустно сказала Джилл. — Очень.
— И мне тебя тоже. С тобой все в порядке? Голос у тебя какой-то странный. Устала?
Джилл с величайшим трудом держала глаза открытыми и старалась не думать о жуткой боли, от которой раскалывалась ее голова. Она не помнила, когда в последний раз ела или спала. От слабости она едва держалась на ногах. Постаравшись, чтобы голос звучал бодрее, она произнесла:
— Все нормально, Дэвид.
— Я люблю тебя, дорогая. Береги себя.
— Постараюсь, Дэвид. Я люблю тебя, не забывай об этом. Что бы ни случилось!
Она услышала, как машина физиотерапевта сворачивает на подъездную аллею, и стала спускаться по лестнице. В голове стучало, а дрожащие ноги еле держали ее. Она открыла дверь в тот момент, когда физиотерапевт собирался позвонить.
— Доброе утро, миссис Темпл.
Он сделал движение, чтобы войти, но Джилл преградила ему дорогу. Он удивленно посмотрел на нее.
— Доктор Каплан решил прекратить сеансы физиотерапии, — сказала Джилл.
Доктор нахмурился. Значит, он зря приехал сюда. Кто-нибудь должен был предупредить его заранее. При обычных обстоятельствах он выразил бы недовольство по поводу того, как с ним поступили. Но миссис Темпл такая знатная дама и у нее такие большие проблемы. Он улыбнулся ей и сказал:
— Все в порядке, миссис Темпл. Я понимаю.
И он снова сел в свою машину.
Джилл подождала, пока не услышала, как машина отъехала. Потом стала подниматься вверх по лестнице. На полпути у нее опять закружилась голова и ей пришлось вцепиться в перила и подождать, пока все пройдет. Теперь ей нельзя было останавливаться. Если она остановится, то погибнет.
Она подошла к двери комнаты Тоби, повернула ручку и вошла. Сестра Галлахер сидела в кресле с каким-то рукоделием. Заметив стоящую в дверях Джилл, она удивленно вскинула голову.
— Ах, вот вы и пришли навестить нас, — обрадовалась она. — Как это чудесно, правда?
Она обернулась к кровати.
— Я знаю, что мистер Темпл доволен. Ведь мы довольны, мистер Темпл, не так ли?
Тоби сидел в постели, подпираемый подушками. В его взгляде Джилл читала обращенное к ней послание: «Я намерен тебя убить».
Джилл отвела глаза и подошла к сестре Галлахер.
— Я пришла к выводу, что уделяла мужу недостаточно внимания.
— Вы знаете, вообще-то мне тоже так казалось, — защебетала сестра Галлахер. — Но ведь я видела, что вы сами больны, и поэтому сказала себе…
— Теперь
Сестра собрала свои рукодельные принадлежности и встала.
— Да, разумеется, — сказала она. — Я уверена, что ему это понравится.
Она повернулась к сидящей в постели ухмыляющейся фигуре.
— Не правда ли, мистер Темпл?
И добавила, обращаясь к Джилл:
— Я пойду пока на кухню и приготовлю себе чашку чая.
— Нет. Через полчаса кончается ваше дежурство. Вы можете уйти прямо сейчас. Я посижу здесь до прихода сестры Гордон.
Джилл ободряюще улыбнулась ей.
— Не беспокойтесь. Я побуду здесь с ним.
— Действительно, я могла бы пойти кое-что купить и…
— Вот и чудесно, — перебила ее Джилл. — Отправляйтесь.
Джилл стояла не двигаясь, опока не услышала, как хлопнула парадная дверь и отъехала машина сестры Галлахер. Когда звук мотора замер в летнем воздухе, Джилл повернулась и посмотрела на Тоби.
Пристальный, немигающий взгляд его глаз был прикован к ее лицу. Заставив себя подойти ближе к постели, она отвернула покрывало и посмотрела на истощенное, парализованное тело, на бессильные, высохшие ноги.
Коляска стояла в углу. Джилл подвезла ее к кровати и поставила так, чтобы можно было перекатить на нее Тоби. Она протянула к нему руки и остановилась. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы прикоснуться к нему. Ухмыляющееся мумиеподобное лицо находилось всего в нескольких дюймах от нее — с этим идиотским оскалом и горящими злобой глазами. Джилл наклонилась вперед и заставила себя приподнять Тоби за плечи. Он был почти невесом, но Джилл, находившаяся в состоянии крайней усталости, еле справилась с задачей. Едва коснувшись его тела, Джилл почувствовала, как ее начинает обволакивать ледяной воздух. Давление внутри головы становилось невыносимым. Перед глазами у нее заплясали яркие цветные точки, и эта пляска становилась все быстрее и быстрее. Она чувствовала, что сейчас упадет в обморок, но этого допустить было нельзя. Если она хочет жить. Сверхчеловеческим усилием она затащила безвольное тело Тоби на коляску и пристегнула его. Посмотрела на часы. У нее всего двадцать минут.
Пять минут ушло у Джилл на то, чтобы сходить к себе в спальню, переодеться в купальник и вернуться в комнату Тоби.
Она освободила тормоз коляски и повезла Тоби по коридору к лифту. Спускаясь вниз в лифте, она стояла у него за спиной, чтобы не видеть его глаз. Но она их чувствовала. Как чувствовала и сырой холод ядовитого воздуха, который стал наполнять лифт, душил ее, ласкал, наполняя легкие тлением, пока она не начала давиться. Джилл упала на колени, хватая ртом воздух, пытаясь не потерять сознание в этой западне. Она почувствовала, что проваливается в темноту, но тут дверь лифта открылась. Она выползла под горячие солнечные лучи и осталась лежать на земле, глубоко дыша, упиваясь свежим воздухом. Силы медленно возвращались к ней. Она повернулась к лифту. Тоби сидел в коляске, наблюдая, выжидая. Она быстро вытолкнула кресло из лифта и повезла его к бассейну. День был чудесный — безоблачный, теплый, напоенный ароматами. Солнце сверкало на поверхности голубой отфильтрованной воды.