Незнакомец. История одержимости. Книга 2
Шрифт:
– Проходите, – мне открыли дверь, и охрана пропустила. Не нашли ничего. Для них я был безопасен.
Войдя в палату, я сразу рассмотрел огромную койку и уйму аппаратов вокруг. Напротив глубокое кресло, телевизор. Тут было все, что могло потребоваться для удобства. Вот только старик не вставал с постели месяц. Его мыли, ему подносили судно. Дряхлый, никчемный. Он потерял все свою прежнюю мощь. Глубокие морщины на белом как полотно лице, седые как пепел волосы.
– Не важно выглядишь, дед, – я приблизился к постели, принюхавшись. Пахло больницей. Антисептики, лекарства. И, кажется, его
– Марат, – я лишь чудом смог разобрать в его хрипе свое имя.
– Не утруждайся, – отмахнулся, отходя от кровати. Приблизился к окну, отодвинул белоснежные жалюзи и взглянул на высокие макушки деревьев, растущих вокруг здания больницы. – Я здесь не для того, чтобы болтать, старик. Мне не нужны ответы, ведь я и так все знаю. Просто хочу поговорить с тобой. Напоследок.
Новый хрип, протяжный кашель. Я обернулся, чтобы взглянуть на то, как исказилось лицо деда. И где твоя сила, Амир Фаритович?
– Я знаю о том, что ты намереваешься изменить завещание, чтобы вычеркнуть меня. Ведь так? Да, так. Все эти месяцы ты пытался убрать меня с доски как пешку, твой новый любимый внук пытался сделать то же самое. Даже Дария и ее выводок пытались избавиться от меня. Ведь те мальцы, гоняющиеся за мной, и есть ребята Фидана? Мой двоюродный братец захотел кусочек от пирога, и ясно стал осознавать, что ни черта не получит при старом завещании.
Старик кивнул. Не спорил, да и сил сказать что-то в ответ у него не было.
– Прости, дед, но я не позволю тебе забрать то, что принадлежит мне. Ты уже сделал однажды. Ты слишком часто решал за нас. Стер из памяти мою мать, Алию, и даже уничтожил своего единственного сына.
Дед заерзал на постели. Приборы стали показывать учащенное сердцебиение. Да, я попал в точку.
– Знаешь, я нашел того, кто помог тебе убрать моего отца. Вот, с помощью этого, – я потянулся к запонке и нажал на блеклый камушек. Открутил его, и в ладони оказалась небольшая гранула светло-желтого цвета. – Ты же помнишь, как этим пользоваться?
Я приблизился к кровати, отодвинул кнопку вызова персонала. Старик закряхтел, попытавшись подняться. Но тело не слушалось, руки безвольно лежали рядом. При всем желании он не мог дотянуться до кнопки, и лишь плотно сжимал губы.
– Эта жалкая попытка, – я усмехнулся, протягивая руку к его лицу. – Формула новая. Достаточно любой слизистой. Так что не закрывай глаза, старик. Посмотри на того, кто уничтожит тебя.
Глава 4.
– Сегодня тепло, – протянула я, засматриваясь на солнечное небо. – Скоро лето. Как думаешь, будет жарко?
Я потянула Дениса за руку, помогая мальчишке встать. Стряхнула с его коленок песок и поправила футболочку.
– Тебе здесь нравится? Хорошая тут песочница.
Денис кивнул и смущенно посмотрел по сторонам. Я улыбнулась, поглаживая его по маленьким плечикам. Он все еще пугался посторонних, мало общался и чаще всего прятался за мной, стоило к нам кому-нибудь подойти. Пожалуй, так было даже лучше. Мы продолжали скрываться,
– Вернемся домой?
Денис быстро кивнул, пряча ручки в карманах штанишек. Наверное, опять нагреб ракушек, которые будет складывать в грузовичок, купленный ему пару недель назад. С этой ярко-голубой машинкой и еще с мячом оранжевого цвета он не расставался, даже когда ложился с ними спать, и мне приходилось каждый раз убирать их после того как он крепко засыпал.
– Купим по пути конфеты?
Новый кивок. Конфеты были его второй после игрушек слабостью. Особенно он любил шоколадные. А шуршащие фантики возил как и ракушки в грузовичке.
– А давай еще купим тебе игрушечного зайца? У меня в детстве был такой, с огромными серыми ушами. Хочешь?
– Да, – протяну Денис, чем меня неслыханно обрадовал. Он говорил так редко. Неужели моя нерадивая сестрица запустила воспитание мальчишки? Я бы с радостью стала водить Дениса к логопеду или в детский садик, чтобы он общался с такими же детьми и рос как и положено мальчику его возраста. Но в место этого мы прятались, жили чужой жизнью и могли посещать лишь определенные места. Наш маршрут до детской игровой площадки через пару дворов был тщательно выверен. Булат позаботился, чтобы нас не могли отследить, поэтому я строго следовала его советам и выходила из арендованной квартиры редко. Только площадка, ближайшие магазины и аптека. Никаких других мест, где могли быть камеры.
– О, Даш, приветик, – я дернулась, услышав знакомый голос и чужое имя. – Гуляли?
Настя, моя соседка по площадке, помахала нам приветливо ладошкой. Денис улыбнулся ей и что-то пробормотал в ответ. Кажется, было похоже на приветствие.
– Опять конфеты? – Настя покосилась на пакет.
– Да, мы без них жить не можем.
– Мне бы так. Я жирею со сладостей, – усмехнулась соседка. – Ладно, заглядывай, когда будет время.
Я кивнула, провожая взглядом девушку, которая быстро спускалась по лестнице вниз. Улыбка, которой я провожала соседку, померкла. Теперь всегда так. На моем лице была маска. В кармане поддельный паспорт. Чужое имя, чужая жизнь. Для Насти, как и для других, кто мог знать про меня настоящую, я была Дарьей Тимофеевой, матерью-одиночкой, работающей на удаленке. Я растила сына Мишу, жила в съемной квартире и почти ни с кем не общалась. Первое время со мной пытались познакомиться соседи, но когда встречали молчаливые кивки и слишком простые ответы, перестали обращать внимание на молодую молчаливую женщину и ее мальчишку. Мы были лишь частью этого многоквартирного панельного дома в небольшом городке в паре сотен километров от места, откуда я сбежала.
Идея поселиться здесь принадлежала Булату. Тогда он сказал, что я должна прятаться под носом у Марата. Так проще и Булату помогать мне. Он тщательно охранял меня и Дениса, пряча нас, помог с документами, с жильем. Даже продал комнату, чтобы у меня были собственные деньги на первое время. Пусть и Булат снабжал меня наличностью, я все же старалась не тратить слишком много. Жила по средствам, играя очередную роль. Теперь уже для Насти и прочих соседей. Даже для Булата.
Я солгала ему. Обманула человека, который спас меня.