Незнайка. 40 лет спустя
Шрифт:
«Поднажали ребята!» – скомандовал Макар Романович и вскоре аппарат плавно оторвавшись от земли, воспарил над окрестностями. Где-то внизу суетливо бегали фигурки местных фермеров, палящих по ним из своих ружей, но для экипажа «Ровертайма» это больше напоминало мультфильм, чем реальность. Они уходили от погони. Где-то внизу появились еще две полицейские машины, а на подъезде к городку они приметили и бронированный микроавтобус.
«ФБР!» – усмехнулась Саманта, показав им вытянутый палец.
– Прощай, Пейнт Лик! –
«Летим!» – раздался восторженный голос Гарри Некноу и комиссар Шульц невольно позавидовал той легкости, с которой этот парень расстался с мыслью вернуть себе свои миллиарды. Хотя, с другой стороны, на хрена они ему сдались в том загадочном мире коротышек, в который эти ребята собрались вернуться.
«А что ждет их с мисс Фаулер? Пойдет ли эта шикарная женщина, привыкшая купаться в чужих миллионах, в его скромную берлинскую квартирку?» – об этом комиссар Шульц старался, пока не думать.
– Макар, почему моргает красный индикатор? – спросил его Рене Бухальский, обеспокоенно глядя на пульт, расположенный под самым крылом.
– Спасибо, что напомнили, граф! Это разряжается наш хроноаккумулятор, надо срочно вернуться в реальное время – Макар осторожно перевел колесо времени в прежнее положение. Проплывающий под крылом пейзаж вновь обрел все цвета красок и четкие очертания.
– Богдан Захарович, проложи-ка нам оптимальный курс, ты ведь не раз летал по этому маршруту – Макар протянул ему карту…
– Я же говорил, что надо было ставить пулемет! – Борис Моисеевич передал бинокль Макару. Вертолет береговой охраны был уже хорошо заметен невооруженным взглядом.
– Боря! Неужели ты всерьез полагаешь, что мы смогли бы дать ему бой? – Макар отложил бинокль и обернулся назад.
– Мы пошли бы на таран! – заявил Гайченко, грозно взглянул на приближающуюся к ним американскую винтокрылую машину. К рокоту двигателя добавился характерный свист лопастей, и уж совсем ни к чему, Борис Моисеевич рассмотрел на подвесах две скорострельные пушки.
После этих его слов две женщины с испугом вцепились в поручни скамейки, так как никакой брони у «Ровертайма» не было и в помине. Мало того, их коленки были самой первой преградой на пути любого встречного тела, вздумай оно, столкнуться с их летающим веломобилем.
«Надо было бы приладить спереди хоть старый бампер! – сокрушенно покачал головой Емеля, переживая за женщин.
– Макар Романович! Ты что заснул? – Пестрюк обернулся и понял, что Макар явно медитирует. Геликоптер теперь летел боком, демонстрируя беглецам всю свою мощь. В рупор кто-то что-то говорил, но из-за шума двигателя практически ничего невозможно было разобрать, хотя смысл был вполне понятен: «Сдавайтесь,
«Не надо было мне вешать старый советский флаг на корме» – размышлял Макар Романович, разглядывая пушки вертолета береговой охраны США.
Богдан Захарович бросил крутить педали, повернулся и крутанул колесико времени, сделав это несколько резко. Хотя и вовремя, так как стрелок вертолета выпустил в их сторону первую, предупредительную очередь…
На этот раз размазанная картинка действительности продержалась перед их глазами не менее минуты, а затем изображение стабилизировалось. Под крылом был все тот же океан, но вертолета и след простыл.
– Прошу меня простить, задумался – произнес Макар, с опаской оглядываясь по сторонам.
– Детство вспомнил? – проворчал Гайченко, поеживаясь от свежих и весьма неприятных воспоминаний.
– Не делай так больше, Макар – Емеля был не робкого десятка, но погибать так глупо вовсе не собирался.
– Когда будет перекур? – подал голос с кормы Бухальский, нервно хлопая себя по карманам, ища сигареты.
– Давайте часик плотно поработаем мышцами, а затем перейдем на сменный график – предложил комиссар Шульц, поглядывая на карту.
– Богдан! А ты не слишком сильно крутанул колесико? – Оксана с тревогой посматривала вниз, где из воды появилась какая-то трубка, оставляющая за собой белые буруны.
– Понятия не имею – отозвался Пестрюк, перехватив взгляд своей бывшей подруги.
– На три четверти оборота! – ответил Макар, собираясь вернуть колесико на место, с целью экономии хроноэнергии в аккумуляторах.
– А сколько это будет во времени? – спросил Бухальский, уже дымящий французской сигареткой, решивший не ожидать официального перекура.
– Лет семьдесят назад, не меньше – ответил Макар, уже взявшийся рукой за колесико.
– Вторая мировая война в самом разгаре! – быстро прикинул в уме комиссар Шульц.
– Точно! Валим отсюда! – крикнул Борис Моисеевич, потянувшись к рулю высоты, так как «Ровертайм летел, почти касаясь воды.
– Так, четверть оборота… – примерился, было, Макар, но сделать ничего не успел, чуть не выпав из своего кузовка. Низко летящий «Ровертайм», чуть не сбила вынырнувшая из-под воды подводная лодка.
– Что за «Наутилус»? – опешил Бухальский, когда Борис сумел выровнять и даже поднять метра на полтора их аппарат.
– Это не «Наутилус», это германская субмарина – Богдан Захарович неплохо разбирался в этой технике.
– Макар! В чем дело? – Емеле было наплевать, чья это подводная лодка, главное, она явно мешала их полету.
– Меня так тряхнуло, что вырвало сливную трубку обратной подачи хронопотока – Макар отчаянно сражался с трубопроводами, которые они за неимением времени, не успели надежно закрепить к корпусу «Ровертайма».