Незваная невеста
Шрифт:
– Беда, если так, ой беда… Для тебя беда, понимаешь? – Вирга села напротив меня за стол, подперла щеку кулаком. – Представляешь, если ноэр-ган узнает, что мать нирины здесь?
– И что будет? – спросила я с вызовом. – Убьет меня? Четвертует?
– Да ладно тебе – убьет, – Вирга отмахнулась. – Не убьет. Отошлет в твой мир обратно, наверное… Но… Как знать? Еще никогда виетта не приходила за своим ребенком.
– Что ж ваш ноэр-ган такой жесткий и равнодушный? – в сердцах произнесла я. – Пытается оплодотворить десяток женщин за ночь, отнимает ребенка,
– Тише ты, тише… – хмыкнула Вирга. – Разболталась тут… А ноэр-гана пожалеть надо, а не злиться на него.
– Жалеть? – я опешила от такого заявления, нервно улыбнулась. – За что мне его жалеть? За то, что не спрашивая, воспользовался моим телом? Лишил мужа, ребенка? Перевернул мою жизнь? За то, что теперь я не имею права даже взглянуть на собственную дочь?
– Он пожертвовал своей душой ради благополучия империи, – тихо проговорила Вирга.
– Как это понимать? – я посмотрела на женщину с недоверием.
– Проходя ритуал, ноэр-ган в каждой из виетт оставляет часть своей души, – ответила Вирга. – Это как подарок за то, что ими воспользовались против воли. Частичка его души дарует виеттам крепкое здоровье и удачу, понимаешь? А сам он остается пустым. Не способным любить и жалеть. Зато беспристрастным, готовым рассудить любой спор и выбрать справедливое наказание преступнику. Но нашему ноэр-гану еще повезло: у него осталась способность хоть иногда улыбаться и что-то чувствовать. Но, говорят, и это от него вскоре уйдет. Поэтому его будущей супруге придется нелегко. Иметь в мужьях того, от которого невозможно получить ни ласки, ни любви…
– Душа, разделенная на десять частей? – переспросила я.
– Да, такова плата за мир и благополучие нашей империи.
– Значит, и во мне есть часть его души? – я невольно прислушалась к себе. Ничего особенного не чувствую.
– Выходит, что так, – Вирга чуть улыбнулась.
– Все равно, это так странно… Непонятно… – прошептала я. – У нас ничего подобного нет…
Вирга развела руками:
– Такова особенность оханов. Поэтому не надо его ненавидеть, детка… Он и сам заложник своего положения.
– Сейчас меня волнует только моя дочь, – произнесла я. – И как сделать так, чтобы я могла ее видеть.
– Я разрешу тебе прибираться на том этаже, но с одним условием, – Вирга поднялась, подошла к навесному шкафчику, достала оттуда пузырек из матового стекла. Она поставила его передо мной: – Ты выпьешь вот это.
– Что это? – я не спешила брать пузырек в руки.
– Выпей, не спрашивая, – ответила Вирга, внимательно глядя на меня. – Если доверяешь мне. Этот отвар не навредит тебе, только поможет. Я специально сделала его сегодня для тебя.
– Как так можно? А если я потеряю память от него? Или усну, а вы меня отправите обратно в мой мир? – выразила я сомнение.
– Значит, не доверяешь, – Вирга забрала пузырек.
– Постойте! –
– Потому что ты не выпьешь его, сглупишь…
– Сейчас вы разговариваете со мной как с дурочкой или несмышленым ребенком, – посетовала я. – Можно мне самой сделать выбор? А там посмотрим, глупо это будет или нет?
– Ладно, так уж и быть… Скажу, – Вирга вернулась ко мне. – Это средство избавит тебя от молока. Тебя все равно не подпустят кормить ребенка, а сама будешь страдать. Особенно, если окажешься с ней рядом. Оно пропадет и без того, но мучиться будешь дольше. А так на ночь выпьешь, и утром как ничего и не было.
Я сжала голову руками, стиснула зубы, пытаясь не заплакать.
– Решайся, – поторопила Вирга.
– Ладно, – проговорила я одними губами. – Давайте…
– Это разумно, – женщина успокаивающе похлопала меня по плечу. – Так ты получишь хотя бы свободу…
Слабое утешение, но… Я сделала глоток, поморщилась от горького вкуса.
– До дна пей, вот так… – подбодрила Вирга. – А утром можешь подниматься на этаж, где твоя дочь… Разрешу тебе там убирать.
– Спасибо, – шепнула я.
– Главное, держи себя в руках и веди себя незаметно.
– Хорошо…
– Ну вот, а теперь иди спать… Завтра рано вставать.
Я поднялась и направилось было к двери, но потом обернулась и спросила:
– Вирга, а откуда вы знаете Агату?
Женщина ответила не сразу, затем бросила через плечо:
– Помогла она мне как-то… Жизнь спасла. Теперь я у нее в долгу…
Глава 6
– Великий ноэр-ган, я к вам с дурными новостями, – советник с поклоном вошел в покои Санара.
– В чем дело, Ламин? – ноэр-ган повел бровью и отложил в сторону кисть.
В часы своего отдыха он предпочитал рисовать, запечатлевая на холсте все, что хотя бы немного вызывало у него эмоции. Сегодня, например, это был черный дворовой кот, который случайно забрел в его спальню и разлегся на его кровати. Служанки устроили из-за этого визг, Вирга сто раз извинилась, что не уследила, а Санара это позабавило. Он даже хотел было оставить этого кота в своих покоях, но потом передумал. Санар и прежде был равнодушен к животным, теперь же и подавно. В этом они с братом были полной противоположностью: Геральд с детства любил возиться со щенками и днями пропадать в конюшнях.
– Что за новости, говори же, – поторопил Санар советника.
– На юге империи началась засуха, – ответил Ламин. – Дождя там нет уже десятые сутки. Если так продолжится, то урожай погибнет… И мы останемся без запасов хлеба и плодов.
– Десять дней – не срок, – отозвался Санар. – Уверен, дождь начнется со дня на день.
– Но погодные маги, к сожалению, дают неутешительные прогнозы, ноэр-ган…
– Они могут ошибаться, – в тоне Санара проскочило легкое раздражение. – Теперь у нас есть нирина-ган, а значит, ничего страшного произойти не может. Скоро все образуется, вот увидишь.