Нф-100: Геня, Петра, Лолита и Лилит
Шрифт:
– Шестнадцать часов.
Я заулыбалась. Бог мой, через два дня я уже буду на пути домой. И еще останется куча денег до конца обучения. Попыталась сосчитать, сколько штук мороженого я смогу себе позволить в день, но...
– Согласна, на всё!
– Вот и ладненько. Второй вопрос - есть ли у вас родственники, на кого вы хотите оформить завещание?
– Завещание? Но мне только двадцать...
– Это обязательное условие приема на работу. Итак? Муж, сын, дочь? На кого?
–
– Да, конечно. Заполните и подпишите, - начальник подвинул ко мне лист.
Минут десять, кусая бедную ручку, я вписывала мамины данные в пустые клеточки.
– А теперь анкета, - Бронислав повернулся к монитору на боковом столе.
Я увидела жирную строку вверху: "Анкета няни Гени N 12".
– У вас что, двенадцать претендентов на эту должность? Будет конкурс?
– мое настроение рухнуло под стол.
– Не - е - т, - неуверенно протянул Стоек.
– Просто это номер анкеты.
– А кто такой Гена? Ребенок?
– Да, вы будете ее няней. Это девочка. Не Гена, а Геня.
Странное имя.
– А родители?
– Умерли. Геня взята нашим институтом на воспитание. Вы должны заменить ей мать для более полноценного воспитания.
– А отец тоже нанят?
– нотки явного вранья не ускользнули от меня.
Всегда любила и понимала сериалы, где женщины работают следователями. Мужики даже представить не могут, что умная женщина видит их насквозь, как стекло. Бог не фраер, он знал какое оружие вложить в красивые головки против грубой мужской силы.
– Нет, отцом она считает меня. Но... давайте вернемся к анкете. Вы любите детей?
– Не знаю. У меня их не было.
– Нет, вообще. Детей, как... детей. Любите?
– Вообще - не очень. Особенно плаксивых и сопливых.
– Замечательно. А опыт общения с ними есть?
– Почему замечательно? Опыта нет. Только общение в школе.
– Замечательно.
– Да почему?
– Дело в том, что Геня только по виду маленькая трехлетняя девочка, а по интеллекту она взрослее нас с вами.
– Ну, это я знаю из объявления. Вундеркинд. Раннее развитие. А точный ее возраст?
– Восемь лет. А на вид - около четырех.
– Такая болезнь? Она больна аутизмом?
– Нет, абсолютно здорова! Только... как бы это вам объяснить...
– Ничего, говорите любым научным сленгом. У меня айкью сто семьдесят. Больше, чем вам надо. Я все пойму.
– У нее айкью зашкаливает за двести сорок. Она - гений. Но... Геня после трех лет перестала взрослеть.
– Как это - взрослеть? В умственном плане или внешне?
– Внешне. Сказала нам, что ей нравится быть маленькой.
Я задумалась. Да, проблем море. Выдержу ли я тридцать два часа рядом с маленьким
дьяволенком? Знала я одного такого гения, у которого тоже айкью уходил в небо.
– Она очень агрессивна?
– Как вы догадались?
– Был опыт общения с одним гением.
– И как?
– Он всех остальных считал мартышками. А Геня кем меня будет считать?
– Тут другое. Она незнакомых людей изучает.
– Как личности?
– Нет. Анатомию. Её внутренние отличия интересуют больше.
– Отличия? От кого?
– От неё самой. Она видит пальцами.
– Фу, а я уже подумала, что Геня режет людей.
– Если находит отличия - вырезает нужный орган. Сами увидите, у нее там целый банк человеческих органов.
– Где? Прямо в ее комнате?
– я вздрогнула.
– Конечно. Хотя комнатой это трудно назвать. Сами увидите. Сейчас я занесу вашу анкету в базу данных и пойдем. Итак, ваш рабочий день начнется ровно в шесть вечера. В двенадцать Геня ложится, а в восемь - подъем.
Через десять минут мы подошли к бронированной двери с маленьким круглым окошком.
– А почему стекло с блестками?
– Это поляризационное полимерное соединение, отклоняющее луч лазера.
– У нее есть боевой лазер?
– Просто лазерная указка. Но она ее переделала в оружие.
– Эта малявка?
– Вы что, не поняли?
И только теперь до меня кое-что стало доходить.
Они ее боятся!
Мозги просто вскипели от поиска выхода из этой смертельно опасной ситуации.
– Если вы сможете убедить Геню в своей любви, она вас не тронет, - видимо, опять внутреннее смятение отразилось на моем лице.
Надо взять себя в руки и с этого момента строже контролировать все эмоции.
Убедить в любви! Вот! Именно это решение нашла и я! Если она извела уже одиннадцать нянь, значит, они ей стали не нужны. А что нужно в первую очередь маленькой девочке? Не ее могучему взрослому мозгу, а ее телу ребенка? Материнская ласка!
– Открывайте, - я решительно шагнула к двери.
Стальной стук закрывшейся двери и тройной щелчок затворов разделил мир на две половины. На жизнь и смерть.
Смерть выглядела, как милая крошка в коротком халатике с двумя торчащими карманами. Она голой попой сидела в песочнице посреди огромной высокой комнаты и лепила из мокрого песка пирожки. Глянувшие на меня васильковые глазки дополнили идиллию счастливого детства.