Ни далеко, ни близко, ни высоко, ни низко. Сказки славян.
Шрифт:
До самого заката трудился. Узнал, как болят пальцы, изрезанные соломой, как согнутую спину ломит…
Темнеть стало. Сказал мастер:
— Пора отдыхать! Потешился ты денёк. Завтра выспишься. У тебя забава, а у меня и завтра работа.
Только ошибся мастер.
Царевич рано утром опять на то же место пришёл, опять за дело взялся. И к полудню успел сплести две красивые циновки.
— Эти уж и продавать не стыдно! — сказал мастер.
— Одну
Продал мастер циновку за четыре медных монетки и деньги отдал царевичу. Царевич те монетки бережно в шёлковый платок завязал, а мастеру за учение уплатил золотой.
Со второй циновкой царевич отправился прямёхонько к бедной хижине пастуха. Перешагнул порог и расстелил циновку во всю длину, во всю ширину под ноги пастуховой дочери.
Сразу в хижине светлее стало, будто солнышко в неё заглянуло.
— Ого! — сказал пастух. — Славно сделано! А какова цена ей на базаре?
Тут царевич развязал узелок на шёлковом платке и показал четыре медных монетки.
— Вот что за одну дают, — ответил царевич.
— Что ж! Четыре да четыре — восемь, восемь да восемь — шестнадцать… Если бы у меня такое ремесло в руках было, не пас бы я сегодня скотину. Отдам за тебя дочь, если она сама согласна.
— Согласна! — тихо ответила красавица.
На свадебном пиру царь спросил своего сватушку:
— Открой ты мне, почему так ремесло ценишь. Зачем оно царевичу?
— Теперь открою, — ответил пастух. — Вот послушай, что случилось. А когда — сам понимай, с кем — угадывай. Исполнилось царской дочери пятнадцать лет. И сделал ей царь царский подарок: не большой и не малый кораблик…
Так всё и рассказал по порядку, как мы с вами слышали.
Обрадовался отец царевича. Вот как всё хорошо обернулось: не стал он поперёк пути сыновьему счастью, позволил жениться на пастуховой дочери. А пастухова дочь царской дочерью оказалась.
Зажили молодые в любви и согласии.
А отцу царевны снарядили корабль и проводили с почестями в его царство, в его государство.
Хлебнул он лиха, многое понял, чего раньше не знал, и правил мудро и справедливо до самой смерти.
УЧЕНИК ЛЕКАРЯ
Болгарская сказка
Давно это случилось. В те времена, когда ни тебя, ни твоего отца, ни твоего деда ещё не свете не было. Правил тогда Болгарией царь Борис. Жил он в городе Плиске, в большом дворце. И, как у всякого царя, служил у него придворный лекарь. Об этом-то лекаре мы и рассказ поведём. Звали лекаря Вазили, сказывали, что родом он из греков. Был тот лекарь учён и искусен в своём деле. Любую болезнь умел распознавать и на всякую хворь мог изготовить целебное снадобье. Кто его учил искусству врачевания, мы не знаем. А сам он никого за всю жизнь ничему не научил. Жил один, как сыч в дупле, от всех хранил свои тайный Даже слуги не держал, чтобы тот не подсмотрел, как он составляет лекарства, чтобы не подобрал хоть крохи его премудрости. Похож он был на сундук с сокровищем, запертый на
Пришёл однажды к лекарю глухонемой парень, стал жалобно мычать да показывать руками, что за кусок хлеба готов служить ему верой и правдой. Был лекарь Вазили ещё и скуп вдобавок. Взял он парня в услужение. Вот как рассудил: жалованья ему платить не надо, да к тому же если что подглядит, так не услышит, если что поймёт, так никому не расскажет.
Лекарь не знал, а мы знаем — и вы узнайте. Жил раньше тот парень по имени Радомир в бедном рыбачьем селении у моря. Глаза у него были зоркие, уши чуткие, язык острый. И умом не обделён.
С самого малолетства хотелось Радомиру побольше узнать и увидеть. Подрос он и ушёл из родного селения. А когда пришёл в Плиску и услышал про лекаря Вазили, сразу решил:
«Это дело по мне! Если я не сумею перехитрить старую лису, не вырву у него тайн врачевания, значит, я ничего и не стою».
Вот он и прикинулся глухонемым, да так ловко, что вся премудрость Вазили не помогла ему распознать обман.
Семь долгих лет прослужил Радомир у лекаря Вазили. Растирал ему травы, сушил коренья, делал настойки из цветов. А когда подметал пол да мыл колбы, затверживал мудрёные названия порошков и целебных напитков, что бормотал себе под нос учёный лекарь. Ночами читал в своей каморке толстые книги в кожаных переплётах.
Ещё семь долгих лет миновало. Стал Вазили брать его с собой к больным. Доверил ему кровь пускать, пиявки ставить, примочки прикладывать. Научился Радомир болезни распознавать, узнал, какая от чего проистекает и как её лечить. Так и постиг все тайны врачевания, добыл сокровища из-под запертого замка. А цепкая молодая память и светлый ум ещё приумножили эти сокровища.
За все четырнадцать лет Радомир ни слова не произнёс, ни разу не выдал, что живой звук от мёртвой тишины отличает.
А тем временем подросла у царя Бориса дочка Марина. Резвая девочка на глазах у всех красавицей стала — белее снега, румянее розы, яснее солнца на безоблачном небе.
Царь Борис в ней души не чаял. От дуновения ветерка её оберегал, всякое желание наперёд угадывал, чтобы быстрее исполнить. Да и все во дворце её любили, не только за красу, но и за добрый нрав.
Однажды гуляла царевна Марина с подружками в саду на лужайке. Задумали они играть в прятки. Царевна спряталась в густом кустарнике, да так, что никто её найти не мог. Ждала, ждала Марина, чтобы её отыскали, и сама не заметила, как сон её сморил. Короток был сон царевны, солнце лишь на муравьиный шаг успело тень передвинуть. Да беде недолго случиться! Проснулась — словно её подменили. Голова кружится, всё тело ломит.
С того дня начала худеть и бледнеть царевна Марина. Алые розы на щеках увяли, ясные глаза потускнели. То жар, то холод её томят, а пуще всего голова болит.
Лекарь Вазили все лекарства перепробовал. Ни одно не помогло. Царевне всё хуже да хуже. Уже и с постели не поднимается, лежит, закрыв глаза, и стонет.
Царь Борис от горя обезумел. Лекарь Вазили не знает, как быть. А наш Радомир давно разгадал загадку недуга, да боится себя с головой выдать. Ведь одним сказанным словом разрушишь то, что четырнадцать лет возводил!