Ни о чем бестолковом
Шрифт:
Девочка хорошая, ничего плохого
За всю жизнь никому не сделала,
Да и не может по своей сути.
Слава богу, еще не перевоспитали ее
Но посмотрите, как уже запугали ее!
Не может открыться, подняться,
Только выпрямится – тут же удар
В чувствительную душу!
Падает, плача, ничком о землю,
Другого и не ждала…
И загибается, не понимая,
Тихонько плача, спрашивает:
«За что?! Что я такого сделала?!
Я же никого,
Просто хочу пожить немного, я добро люблю!».
Хочет любить, а некого.
Всю жизнь ищет и понимает:
Нет вокруг любви!
Только в доброй душе своей чувствует.
Что для добра создана…
Общество – равнозначно злу,
Набравшему мощь!
И подавляет оно любое восстание,
Потому что знает, как только поднимется,
Окрепнет кусочек добра всеобъятного,
Не остановишь его тогда!
В душе, в глуби,
Под очерствелым сердцем,
Чувствуют, спрятан, спрятан
Тот ясный свет чистейший,
Который весь мир счастливым делает!
Но боятся, боятся «покорные»,
Пойти против злого общества,
Лучше, проще им «как все».
Как все сгореть в адском зле!
«Слабые» – тем и сильны,
Что в стадо собрались и не рыпаются…
Своим добрым сердечком та девочка,
Как только дадут ей свободу,
Разрушать будет с невероятной силою
Все зло, охватившее общество!
Это значит, вести его к расколу.
А политики – умнейшие головы –
Понимают, что без стада им не управиться.
Некому будет пахать на их карман!
И своими уставами, и порядками
Приручают умышленно общество
Идти к злу неосознанно.
Хотя по законам дьявольским
Никого никогда не любят.
И только станет им выгодно,
Как свою же злую армию
В бой смертельный отправят
Под лозунгом «Защищать родину»!
Ну а что же девочка?..
Так и будет жить полусогнуто?!
Всем своим сердцем болящая,
С душой от слез разрываемой,
Неся крест на спине добра святого?!
Вот она сила, вот мощь настоящая!
Богатырь-девочка, жаль только,
Так никогда с земли не поднимется,
Не засияет ясным солнышком.
Не расцветет прекрасным цветком.
Не осенит улыбкой теплой, солнечной.
Не подарит счастья людям.
Нечем дарить – нет радости в ее глазах ясных,
Одна боль, только лишь боль.
Только душа будет плакать
Из глазок ее выливаться,
Украдкой, чтобы не заметил никто.
Не любит, ой как не любит «злообщество».
Боится, когда душа наружу показывается!
Слабостью специально называют,
Водкой – убийцей воли и разума –
Боль заглушать приучают.
Мертвой водой вместо живой.
Вот
Ни строк, ни букв не вижу –
Залило все глаза, подушка мокрая!
И тоже украдкой, чтобы не узнал никто.
Завтра в слабости не обвинил.
Но не уберу эти строки последние
И объявлю смело на весь мир «злообществу»,
Во весь свой рот прокричу,
Во все их уши чертовы:
«Плачу я, плачу я, плачу!!!».
Все равно демократическое общество,
Давно объявившее слова свободу,
Бесконечным, бессмысленным словопотоком,
Кормя людей информационным стоком,
Поставит ударение общество
Туда, куда им выгодно,
Скажет: «За что это он платит, что пишет Емеля?».
Ведь проще не задумываться,
Проще жить неосознанно!
И успокоится, не задумается даже.
За сумасшедшего будет легче им принять меня…
Я написал это стихотворение в слезах и после увидел на полу птичье перо, для меня это был знак, что я должен писать. И что удивительно, попробовать что-нибудь написать мне как-то в церкви предложил и отец Олег.
Через полгода сестра начинает ремонт в квартире, и это катастрофа. Я помогаю. График снова сбивается.
К нам приезжает мой друг Антон и живет в нашей трехкомнатной квартире. Устраивается на работу в салон связи. Ждем Влада, пока доучится и Саню из армии. Скоро бригада будет вместе. После Нового года я заключаю крупную сделку и получаю большие деньги. Примерно в марте подготавливаю плацдарм для высадки нашего гагаринского десанта, снимаю квартиру, туда переезжает Антон. Влад пока учится, но подрабатывает в охране в Москве, мотается из Тулы в Москву, зашивается, но деньги за квартиру проплачивает. Он старается. Я знаю, он чувствует, что не сдержал обещание год назад. Приезжает Саня. В начале лета приедет Влад. Все идет по плану.
Приезжает Саня. Пытается устроиться. Долго не получается. Собираемся все. Говорю Антону, что я больше не могу платить за квартиру, нет денег, пришла твоя очередь. Саня еще не устроился. Он говорит: «Нет». – «Как нет?! Ты же жил у меня? Я же снял квартиру вам на свои деньги! Ты нарушаешь договоренности, ты нарушаешь наш закон, ты подводишь меня второй раз». Отказывается и уезжает отдыхать. Мы все понимаем, что с этим человеком нельзя иметь дело. Мне тяжело это пережить, это друг детства, в которого я верил. Мне жалко его, как он мог так отвратительно поступить. И ради чего? Ради отдыха, ради своей шкуры. Я не знаю, что делать. Иду в церковь за советом, объясняю ситуацию. Священник говорит: «Загнившую руку надо отсечь!». Как же так? Господь велел прощать. Но если закон нарушит один, будут нарушать все. Прощаю, но отсекаю! Оставляем его. Все на время переезжают ко мне.