Ни сегодня, ни завтра, никогда!
Шрифт:
Король вулкана вместе со своими наместниками смотрел как идет стройка новых домов. Это не были хоромы. Обычные жилища, какие отстроили себе 70 процентов созданий. Уютные, комфортные, со всем необходимым.
В их финансовом положении Лациф был не слишком рад таким тратам, но по-другому никак не получалось. Привести к Бессмертным их заклятых врагов и назвать их своими? На это понадобится время.
Кардамон докладывал, как движутся дела, когда система оповестила о сообщении извне. Лациф переключил внимание на экран и опустошенно выдохнул. Письмо было отправлено с электронного адреса Маклея, а в нем всего
— Закончим на сегодня, — одернул король Майка на полуслове и исчез в портале.
Хомгер сидел в офисе Алых щитов и разбирался с бумагами. Уже несколько дней он безвылазно обитает тут и приводит в порядок этот бардак.
Марио был тем еще идиотом: ни точного учета, ни регламентированных документов. Работал как хотел.
Боб зло шикнул и разогнул затекшую спину, когда телефон запиликал. Он поднял его со стала и открыл почту. Входящие пополнились новым сообщением, отправителем которого значился Лациф.
— Мама дорогая, он везде найдет, — недовольно проворчал Хомгер.
«Нужна информация по Ларри Бошману и Бернарду Маклею. У тебя сутки».
— Да я ему собачка что ли? То сюда иди, то туда иди. Нужна информация? Сам и ищи! — говоря с телефоном, завопил Боб. Но тут же стянул пиджак со спинки стула и, продолжая бурчать, пошел к машине.
Долго разбираться не пришлось.
Несколько встреч в Нью-Йорке, поездка в Токио, а потом в Швейцарию. Эти двое некогда светились в прессе как друзья, однако, последняя их встреча привела Бошмана к кончине. В больницу к Маклею он вошел, а обратно уже не вышел. Телефон выключен. Родня не в курсе где пропадает Ларри, жена так и вовсе за границей. И дозвониться до нее оказалось довольно проблематично.
«Что же, будет ей сюрприз по возвращению домой».
Хомгер стоял во дворе замка, когда перед ним появился король.
— Узнал?
— Судя по всему, старикан грохнул Ларри. Все его следы обрываются на больничной палате Маклея.
— Тогда у меня есть просьба на десять миллионов.
— Я весь внимание! — оживилась Мантис.
— Вытащи из Маклея все, что он знает. Мучай, пытай, но получи информацию об обновлении и Ларри. Запиши все, хочу получить запись на тот же адрес, с которого тебе пришло письмо. А потом убей его, — бесстрастно и хладнокровно произнес Лациф. — И я хочу, чтобы он знал кому обязан своими страданиями.
— Охохох! Король, да за семь нуликов все сделаю в самом лучшем виде! Лично!
— Пусть пресса кричит об этом. Пусть Нью-Йорк взорвется этим происшествием. Наделай шума. Пусть акционеры забьются в углы и не вылезают. Пусть Сайчел дрожит от страха.
— Ты же ее поторопишь, — призадумался Боб.
— Так и есть. Но я уже устал от всего этого. Думаю, и ты тоже. Теперь в твоих руках Щиты. Назначь охрану WG так, чтобы при необходимости они выполнили все твои приказы без лишних вопросов.
— Ты мне предлагаешь новых нанять?
— Я предлагаю старых натаскать.
— Хорошо. Но не заподозрит ли тогда ведьма, что происходят движки. Контракт аннулирует, и мы в пролете.
— А это уже твоя головная боль.
— Ты вообще меня не бережешь! — возмутился Боб. — Мне знаешь давно уже не сорок! Мог бы и поберечь мои нервишки!
— Денежки любишь? — глянул на него король вулкана. — Нервничать тоже люби.
Мантис
— Есть пожелания по поводу причины смерти?
— Мне плевать, — ледяным тоном отрезал король. — Скоро все они узнают, что посягать на моих людей — это огромная ошибка.
Глава 10
Хоске говорил и говорил. Запасы, урожай, склады, посевы. О цветниках и уникальных зернах. О том, что поля зацвели и зерно заколосилось. Он много всего говорил, но Лациф его не слушал. Король был сосредоточен на информации, выводимой на его экранах. Почти неделя прошла, а в строке искомого ингредиента, что заставит зелье работать, продолжали мелькать слова. На совместимость проверялось все в Цивитасе: от самого маленького незаметного камешка, до огромного великана. Шел нескончаемый поиск подходящего кода, что, наконец, замкнет цепь. Но такого не находилось.
Лациф зло цыкнул: «От Хомгера тоже новостей нет, да и пресса на той стороне молчит. Что там эта скотина продажная делает? Не готовит ли он с Сайчел заговор против него? А может нашел новых денежных снабженцев?»
У него от нервного напряжения скулы свело:
«А тут еще Темные. Взялся же на свою голову. Зоны для новых жильцов отстроены, армия предупреждена, все готовы. Все, кроме него самого. Его преследовало чувство, будто он предает своих Бессмертных. Оставалось лишь понадеяться, что ребята ошиблись, и Слуги не жертвы, а те самые враги коими он их всегда и считал. Но если это не так, то огромное количество Темных наводнит его земли, и Бессмертные должны будут с этим смириться. Необходимо предупредить их о грядущем, иначе беды не избежать. Что великаны, что сорны очень вспыльчивы и несговорчивы, друиды горды, а неки нетерпеливы. Про гомокулов и людей вообще страшно думать. У них не угадать, что на уме. А Лациф не хотел снова скакать по локациям и улаживать разногласия. Однако предупредить нужно очень осторожно. Его народ только успокоился после трагедии, только объединился после всех дрязг и страшно подумать, что может произойти если их снова потревожить».
— На этом все, — закончил свой доклад хозяйственник, и Лациф вернулся к реальности.
— Хорошо. Скинь мне пожалуйста отчет. Ну что же… — король поднялся из-за стола, как вдруг оцепенел. Перед его глазами мигало зеленое поля сгенерированного зелья возрождения души.
Лациф не удержался на ногах и рухнул обратно на стул.
«Глава!» — советники напугано вскочили с мест и попытались вывести его из ступора, но он не слышал их. Как пьяный Лациф смотрел на заветную строчку, в которой значилось чужое имя.
— И все же жертва, — обреченно прошептал он.
Хомгер все подготовил. Больница в Берне выпустила мистера Маклея из своих стен и теперь тот под строгим надзором личной охраны расположился на сутки в президентском люксе отеля «Опулен Палас». Боб прекрасно знал, что в этом месте за тебя говорил твой кошелек. Люксы в Опулене поражали своей роскошной обстановкой: обитые тканью стены, люстры из хрусталя Баккара, эксклюзивные картины разных национальных школ и обязательно каждое утро свежесрезанные цветы и ароматный свежезаваренный кофе.