Ни живые, ни мёртвые
Шрифт:
Франц Кафка
Этого. Не может. Быть.
Перерезанные глотки. Застышие в ужасе глаза. Капающая на ковёр с мёртвых пальцев кровь. Одна рука Канга всё ещё продолжала приобнимать за плечи Мэри. Каждый вечер они садились на диван и вместе читали одну книгу: томик про Шерлока Холмса лежал на их коленях ещё раскрытым посередине.
И никогда уже не будет дочитанным.
Колени подогнулись, но я успела ухватиться за шкаф, чтобы не упасть. Тошнота подступила к горлу, дышать стало трудно. В голове никак не укладывалась вся обречённость
Точно! А вдруг он всё ещё был здесь? Или монстры, которые гнались за мной?
Я застыла, напряжённо вслушиваясь в тишину, но ни шагов, ни скрипа не услышала. Ничего, как и в собственной потрясённой душе. Чудовища почему-то потеряли ко мне интерес, будто знали, что в доме меня и без того ожидал очередной кошмар.
И хоть я их не любила, как могла бы, всё же была благодарна приёмным родителям за опеку, воспитание и крышу над головой. Да, они были не самыми лучшими людьми, особенно Мэри, однако... не были достойны смерти. Точно не такой и не столь рано.
Подойдя к ним на онемевшмх ногах, я дрогнувшими пальцами коснулась их холодных рук.
— Да упокой Ян Ван ваши души, Мэри и Канг Вэй.
И подняла взгляд, желая в последний раз запечатлить в памяти их лица. Сердце рухнуло в пятки — позади них стояла фигура, сотканная из самой тьмы и почти сливавшаяся с тёмными обоями в ночи. Но я бы узнала её в любом виде, месте, возрасте...
Да, это была она.
Тень.
— Вот мы и встретились вновь, сяо-Рави.
Я сглотнула ком в горле и распрямилась. Её присутствие привело меня в куда больший ужас, чем убийство приёмных родителей, — ведь её, само воплощение зла и ненависти, безумия и жестокости, я боялась. Насколько, отчего до последнего надеялась, что это не она скользила по стенам переулка, не она пряталась в темноте усыпальницы, не она ожидала в углах моей комнаты, не она... доводила до паники.
Как же это оказалось глупо.
— Не смей меня так называть, — сквозь зубы процедила я, взяв себя в руки, насколько это возможно при общем стрессовом состоянии.
— А как лучше? Девочка-ворон? Птенчик? Слабачка?
— Лучше исчезни! — моя выдержка находилась на грани. — Исчезни раз и навсегда!
— Напугала, — Тень рассмеялась, а вместе с ней и ночная темень.
— Что ты хочешь от меня? Поиздеваться? Уж извини, но я уже выросла для этого, — я отошла от дивана, где лежали мертвецы, и достала бутылку бренди.
— А ты меняеш-ш-шься, — Тень витками мглы коснулась моей шеи, когда появилась сзади. — Я помню тебя ещё такой маленькой, податливой и более сговорчивой.
— Я больше не в твоей власти и никогда не буду, — резко обернулась я и уставилась во кромешную чернь. — Поэтому катись отсюда.
— Иначе что? Заплач-чешь? Убьёш-ш-шь кого-нибудь? — если бы было видно лицо, уверена, Тень сейчас бы кровожадно улыбалась во все
Всплеск ярости — и уже пустая рюмка полетела в морок, пока не разбилась на другом конце комнаты.
— Только не смей напоминать мне! Я знаю, что ты добиваешься от меня либо жестокости, либо страданий. Ни того, ни другого тебе никогда не видать!
— И не хотелось, что ты так раскричалась, — как ни в чём не бывало, чёрным дымом качнулась в воздухе Тень.
Сделав пару жадных глотков прямо из горла бутылки, я хотела было уже что-то сказать, но вновь наткнулась взглядом на приёмных родителей. Алкоголь быстро привёл мозговую активность в действие: а я и не заметила, что раны на их телах другие. Не такие, как у Тинг и у остальных. Неужели новый убийца? Или кто-то совершенно иной? Но тогда зачем убил? О Аоинь, очередные загадки...
— Ты не знаешь, кто их убил?
— Мой мальч-ч-чик, конечно же.
Услышанное никак не складывалось в общую картину.
— Твой... мальчик?
— Ума так и не прибавилось, — недовольный голос Тени слышался отовсюду. — А ведь ты же даже видела сегодня мой портрет.
Портрет? Когда же? Их в институте целая куча. Или в личном кабинете Рэбэнуса Донована? Но там ничего не висело. Тогда...
Шок мигом отрезвил.
— Так ты Ивет Касс?!
Тень рассмеялась и чернотой закружилась возле меня.
— Да, девочка моя, я действительно та, которую он безумно любил! Я его обожаемая матушка!
— Ты ему неродная, — пальцы коснулась лба: голова и так плохо соображала, так ещё и начинала болеть.
— Это мелочи, — махнула рукой Ивет, оставляя в воздухе кусочки витающей тьмы. — Главное, что я осталась с ним даже после своей с-с-смерти.
Точно. Я же видела во сне, как она погибла. А затем ещё и читала, как Рэбэнус об этом то ли сожалел, то ли просто в очередной раз лицемерил.
— Он тебя воскресил с помощью магии?
— Да.
— Для чего же?
Безликая масса мглы, где должно было по сути находиться лицо, остановилось напротив моего собственного, полного мучительного беспокойства.
— Он велел за тобой с-с-следить, сяо-Рави.
— Зачем?
— План, — медленно проговорила Ивет. — Это всё план.
Холодок пробежался по спине — сама Смерть затеяла величайшую шахматную партию и всё гнала меня, королеву, в ловушку: уже ни пешек, ни коней, ни других фигур не осталось. Даже король оказался недосягаемым: белый проворно убегал, а чёрный скитался по клеткам в поисках убежища или спасения.
Неужели я проиграю?
Ведь с самого начала понимала, что не просто так всё затевалось, что не для самоудовольствия разогревали во мне любопытство, вели к опасностям, приводили монстров, улики, нужных людей и давали информацию ровно столько, сколько нужно было знать в тот или иной момент. Неужели Рэбэнус всё это специально подстроил для меня? Продумал до мельчайших деталей, точно знал будущее? Но тогда зачем? Чего он добивался от меня? Что я должна была сделать такого важного? Может, он и вовсе не собирался меня убивать...