Ничего себе пошутила
Шрифт:
– А где кудесница наша? –
В ответ Лариска кивнула на туалет.
– Опять?! –
– Слушай, как будто печеной картошкой пахнет? –
– Скорее горелой. –
Лариска подскочила и выключила газ. – Вот зараза, еще и кастрюлю испортила. – Она вывалила на стол три картошки.
– Ничего, Ларис, кастрюля отмоется, а картошка подгорела только с одной стороны, даже вкуснее будет. –
– Не
– А что с ней делать? Мы еще не завтракали по твоей милости. –
– Картошка на завтрак – это яд, – авторитетно заявила Наташка, выплывая на кухню. – Я заварила чай из трав, а из картошки сделаю маски. Ложитесь на диван, так и быть, поухаживаю за вами. –
Мы с Лариской завалились рядом на диван, она у стенки, а я с краю. Наташка подвинула журнальный столик, поставила на него все необходимое. Потом залепила нам лица мятой картошкой с молоком и закрыла сверху салфеткой. Сама пристроилась рядом в кресле. Мы лежали молча, каждая, думая о своем. Рядом завозилась Лариска.
– Ты чего? – промычала я сквозь салфетку.
– Кажется, опять очищаться надо. –
– Опять, Ларис, да? – робко встряла Наташка.
– Я тебя удавлю, дай только очиститься, – пообещала Лариска, роняя по всей квартире ошметки от маски, и понеслась в туалет.
– Ну, чего она злится, я же только, как лучше хотела, чтобы мы сегодня были Женщинами, – жалобно скулила Наташка.
– Знаешь, может, ты и отлично придумала, но день у нас пропал. –
И действительно, мы до вечера носились в туалет, ругались, хохотали, а часов в пять начали плотоядно поглядывать на холодильник.
– Сейчас неплохо бы колбаской отравиться, – размечталась я.
– Может, макарон отварить, – нерешительно начала Лариска.
– Ну, уж нет. Зря мы, что ли мучались? Пейте травяной чай, – пресекла Наташка. – И вообще, на голодный желудок лучше думается. Вот вам улика, шевелите мозгами, – положила улику на стол и присела рядышком. Лариска опять воззрилась на нее, потом взяла в руки и зачем-то понюхала.
– Пахнет оружием. –
– Откуда ты знаешь, как оружие пахнет? –
– Сами понюхайте, вроде, чем-то горелым пахнет. – Мы дружно задвигали носами.
– Точно, горелым, – подтвердили мы.
– А перчатка-то женская, – вдруг сказала Наташка. – Смотрите, какая маленькая и тоненькая. Ой! Там что-то лежит, – она залезла внутрь и с победным кличем извлекла кольцо.
– Оба-на. –
– Ну, это по моей части, –
– Похоже на бижутерию, – прервала ее Лариска.
– Сама ты бижутерия. Это настоящее золото и настоящие камни. Очень дорогое кольцо, между прочим. Привозное, но не турецкое.
–
– А чье? –
– Откуда я знаю? Может, из Голландии или Эмиратов.
– Что же получается, стреляла женщина? – тупо спросила я
– Вполне может быть, – закивала головой Наташка и затараторила – Возможно, это его ревнивая жена. Выследила, чтобы убить и остаться молодой и богатой вдовой.
Я хотела возразить, но Наташка не дала мне рот открыть и продолжала тарахтеть, все больше воодушевляясь.
– Ты же сама говорила, что у вас на работе все перед ним прыгали, даже Марго ваша. И машина у него огромная, да еще эскорт, телохранители разные. Сразу видно, человек богатый. Точно, стреляла жена.
–
– Это еще выяснить надо, может, он вообще не женат, – флегматично заметила Лариска. – Он тебе говорил что-нибудь о себе? –
– Ничего он не говорил, а я и не спрашивала, мне не до того было. Настроение было паршивое, есть очень хотелось, и вообще, я даже не поняла, нравится он мне или нет.
– Теперь это не имеет никакого значения, – заявила Наташка. – В своих чувствах потом разберешься. Но, должна тебе сказать, что если ты еще не поняла, нравится он или нет, значит, не нравится, и нечего тут раздумывать. Правда, Ларис? –
– В этом ты абсолютно права, – согласилась та. Наташка удовлетворенно кивнула и обратилась ко мне
– Ну что? По домам? – Она стала открывать дверь и вдруг уставилась на меня.
– Птичка! Ты дискету хорошо спрятала?
–
– Зачем? –
– Зачем? – Передразнила Наташка и, понизив голос, продолжала, – а затем, что за ней будут охотиться, опасность может подстерегать тебя буквально за углом. –
– Да ну тебя, – отмахнулась я, хотя от этих слов неприятно похолодело в животе.
– Ларис, пусть кольцо у тебя пока полежит. Когда Вадим приедет, я покажу ему, может, он его узнает. Ну все, пошли, Наташ. И не смей меня больше пугать. –
Мы вышли на лестничную клетку. Свет не горел, лифт не работал.
– Давай я тебя провожу, – страшным шепотом предложила Наташка.
– Отстань, я не боюсь, иди к себе, – храбрилась я.