Ничего себе пошутила
Шрифт:
– В прошлый раз ты говорила, что ходишь на курсы по вождению. Как успехи?
– Все сдала, права получила.
– Умница моя, – умилился папа. – Я дам тебе денег на машину.
– Ой, правда? Спасибо, папуль.
– Ко мне собирается дядя Боря. Он привезет тебе деньги, а я с ним разберусь. Как там мама? Как ее здоровье? – И пошли вопросы про родственников и знакомых, и обязательно про их здоровье, как будто они все в коме лежат. Смешной он все-таки, но какой молодец, денег даст на машину. Но тут папуля стал наставлять меня, чтобы обязательно пересчитала деньги, что привезет дядя Боря. Их должно быть три с половиной тысячи долларов. Интересно, он хоть имеет представление о том, сколько стоит автомобиль. Но, все равно, молодец.
– Ну, все, целую тебя. От тети Раи привет.
– Очень мне нужны ее
– Папуль, извини меня. Ты тоже передавай ей привет. Кстати, как ее здоровье? – Папа с энтузиазмом стал перечислять болезни тети Раи. Это продолжалось минут десять, пожалуй, при таком раскладе отец может скоро стать вдовцом.
Мы распрощались, я легла спать, но заснуть не получалось. Вспомнила, как мы раньше жили втроем, мама, папа и я именно в этой квартире. Здесь все напоминает о той жизни. Часто приходили гости, всегда было весело. И тетю Раю я тогда очень любила. А потом она почему-то решила, что родителям лучше расстаться, и увела моего нерешительного папу от моей романтичной мамы. Может быть, это было и правильно, поскольку особой любви между родителями я не наблюдала, но мир для меня сразу рухнул. Я злилась на своих предков. Видите ли, они подумали, что так будет лучше. Кому стало лучше? Во всяком случае, не им. У матери башка забита диетами и романтическими бреднями, а отец стал какой-то пришибленный и жалкий. Выиграла от этого только я. Мне досталась квартира, а теперь еще отец даст денег на машину. Если бы жили вместе, ни за что не позволил бы мне водить машину. В конце концов, им виднее, сами разберутся. От этих мыслей стало грустно, захотелось вспомнить что-нибудь обидное, чтобы уж совсем себя растравить и поплакать всласть, но телефонный звонок не дал предаться грусти. Не буду подходить, пусть себе трезвонит. Это просто нахальство, столько звонить, может я уже сплю.
– Алле! – Сердце подпрыгнуло. Вот дура, еще трубку не хотела брать, никакой интуиции.
– Только освободился и сразу тебе позвонил, не сообразил, что уже поздно.
– Я все равно не спала и очень рада, что ты позвонил.
– Чем ты занималась?
– С папой сейчас разговаривала. Он давно не звонил.
– Разве ты не с родителями живешь? – удивился он.
– Нет, они развелись несколько лет назад, и папа уехал в Израиль с лучшей маминой подругой. Представляешь?
– А мама?
– А мама купила себе квартиру и, кажется, тоже замуж собирается. – Стоп! Что-то я разоткровенничалась. А вдруг он попросится приехать? Я не смогу отказать, и это будет неправильно. Казалось, он прочитал мои мысли.
– Что же ты замолчала? Не бойся, в гости не набиваюсь. Подожду, пока сама позовешь. Я просто очень скучаю по тебе, Птичка моя. Да, пока не забыл, мой банкир еще не смотрел работы ваших дизайнеров. Может, ты успеешь сделать новый, а я ему передам.
– Это было бы здорово. Я сегодня на работе уже набросала кое-что, но до конца не доделала. А ты завтра свободен? – Услышав утвердительный ответ, предложила – Давай в Архангельское съездим? Там так красиво. Правда, я там давно была еще с родителями. Потом можем где-нибудь искупаться. – Саша согласился, и мы договорились встретиться на Ленинградке у метро «Динамо» в десять утра.
Вот теперь можно спокойно спать. Господи, хорошо-то как! А?
Выходные прошли как в сказке, в субботу мы ездили в Архангельское, потом поехали купаться, а вечером пошли в ресторан. В воскресенье программа была та же, только усадьба была другая. Мы ездили в Кусково.
В понедельник у меня был творческий подъем, и я основательно поработала над логотипом.
Маргарита пыталась всучить мне какой-то текст, но Игорь Моисеевич сказал ей, что я и так загружена. Она была очень недовольна, а я, напротив, весела. Но, когда позвонил Саша и сказал, что несколько дней не сможет вырваться, загрустила.
Вот, так всегда, если что-нибудь хорошее происходит, значит, жди плохого.
Вечером, возвращаясь домой, опять вспомнила про слежку, но ничего подозрительного не заметила. Но Марья Степановна меня расстроила. Она сразу заспешила ко мне навстречу и зашептала на ходу
– Сегодня опять видела того мужика. Он крутился у песочницы, меня заметил и
– Сама не пойму.
– А может из-за того свертка? Что там хоть лежит-то?
– Там дискета, ну, для компьютера.
Бабка разочарованно вздохнула.
– И чего тогда привязался? Может и не к тебе? Ничего, я еще послежу.
Дома сразу начались звонки. В начале мама, потом Люся. Мамусик была обижена, почему я не звонила. Хотелось рассказать про Сашу, но передумала. Не буду пока говорить, а то сглажу. Люся выговаривала, почему мы не приехали. Я обещала, что в следующие выходные приедем обязательно. Потом позвонила Нинка, и мы долго трепались, просто так ни о чем.
В следующие два дня я доделала логотип и была очень довольна собой. Странно, девчонки не объявлялись. Неужели Лариска обиделась? И Наташка не звонит. Ну, что ж, значит все как в поговорке " Если подруги не звонят, значит, у них все хорошо».
Вечером, зайдя в магазин, встретила Петьку.
– Ты не забыла?
– Про что?
– Про боулинг свой.
– Сегодня обязательно договорюсь.
– Не забудь.
У подъезда металась Марья Степановна с непривычно растерянным лицом.
– Света! – бросилась она ко мне. – Кажись, я его упустила, – и виновато покачала головой.
– Кого?
– Да проходимца энтого, который тут ошивался. Ко мне Нина Сергеевна пришла рецепт узнать, как лекарство делать из цветка одного. " Золотой ус» называется, от всех болезней помогает. Ну, мы немного заговорились, потом в окно глянула, а он из подъезда выходит. Одет, правда, по-другому и сумку на плече тащит. Но я его, все равно, признала, паразита такого. Я сразу к тебе поднялась, дверь подергала – закрыто. Уж и не знаю, что теперь и думать. Если боишься, пойдем вместе.
– Нет, Марья Степановна, не стоит, – я отклонила ее предложение и быстро поднялась к себе на этаж. " Она все перепутала. Наверняка это чей-то знакомый. Может, он к Надьке приходил или еще к кому-то. Почему обязательно ко мне?» – уговаривала себя. Помедлив перед дверью, немного успокоилась, и, наконец, открыла.
Мама родная! Что же это такое? Прислонившись к двери, боялась сделать шаг. На полу валялось все содержимое стенного шкафа. А было там не мало. Пальто, куртки, сапоги, туфли, шапки меховые, которым сто лет. Никто не носит, а выбросить жалко. Я наклонилась над шмотками. О! Беретик нашелся. Где я его только не искала, а он, оказывается, все это время спокойно себе лежал в стенном шкафу. Хорошо, что нашелся. Так, что тут еще полезного можно найти? Я стала разбирать вещи. Все старье откладывала в одну кучку, а то, что ношу, в другую. Интересно, а что это за шарфик? Точно не мой, может мамулькин? Вспомнила! Это Наташкин. Она мне его одолжила потому, что он очень подходил к Ларискиному пиджаку. Пиджак Лариске я вернула, а шарфик никак не могла найти. Наташкина мать по этому поводу очень злилась. Ну вот, нашелся, никуда не делся. Завтра отдам. Ну что ж, надо думать позитивно. Как хорошо, что ко мне в квартиру залезли! Как замечательно, что освободили стенной шкаф! Я нашла много полезных вещей. Кстати, надо бы и в комнатах посмотреть. Проложив себе тропинку среди тряпок, я осторожно заглянула в большую комнату. Ну, это вообще!! Какие тут, к черту, позитивные мысли?! Теперь-то мне точно придется делать ремонт. Мало того, что все барахло валялось на полу, так еще и мебель отодвинута и обои оторваны, правда, местами. Может, просто мебель переставить, чтобы прикрыть эти места и таким образом избежать ремонта. А что? Поменяю интерьер. Черт! Никакого позитива! Прямо завыть хочется, как подумаю, что это все из-за дискеты. Господи! Сделай так, чтобы это был обычный жулик. «Надо проверить, может, что-нибудь пропало? – с надеждой подумала я. Что у меня можно взять? Золото. Я, спотыкаясь, пролезла в спальню. Там был такой же разгром. Кроме тряпок на полу валялась моя чудная косметика. Дорогая, между прочим. Вот и шкатулка с украшениями. Все на месте, даже на мое любимое кольцо с александритом, которое мне подарили на двадцатилетие, не позарились, и то, злосчастное, лежит себе спокойно. А деньги? Может, хоть деньги взяли? Нет, и деньги мои на месте. (Сколько тут?) Да, точно, пятьсот рублей, все цело. Вот непруха. Ой! А компьютер? Я вернулась в большую комнату, компъютер был на месте. Да что же это, а? В это время заиграло танго.