Ничей

Швецова Ольга

Хозяйка больше ни о чем интимном не расспрашивала и мужа тоже не подталкивала - казалось, она уже все для себя уяснила. Но вердикт провозглашен не был, Инна Макаровна просто, пожелав мужчинам приятного аппетита, убрала лишнюю посуду со стола. Ее неодобрительный взгляд заставил Павла Семеновича тут же утащить на свою тарелку побольше закуски. Но бутылку оставили им в полное распоряжение, из чего Алексей сделал вывод, что разговор не окончен.

Вишневский попытался сконцентрировать мысли, но убедился, что выпил многовато, и разочарованно развел руками.

–  Ладно, Лексей... Давай пока салом закусим, я тебе в общих чертах объясню.

Алексею показалось,

что для понимания таких речей ему не помешало бы сначала дойти до кондиции Павла Семеновича, а уж потом закусывать.

–  Может, отложить? Чего тут срочного-то?

–  Нет, нельзя, - с хитрецой улыбнулся первый секретарь.
– Момент самый подходящий. Я сам боюсь, что решение поменяю, поэтому не тебе, а себе отступать не даю.

–  Понимаешь... Ульяне еще семнадцати лет не исполнилось, и Николай сам как дитё, поэтому на них я внимания не обращал. А ты - это уже серьезно.

–  В каком смысле серьезно, Павел Семенович? Вы же знаете, что ничего серьезного не было и быть не могло.

–  А вот я хотел бы, чтоб было, - взгляд Вишневского начал трезветь, да и до того невменяемым не казался.
– Решать дела всегда лучше со своими... Родственниками. И такой зять, как ты, мне очень пригодился бы. Ты не подумай, что я, как феодал, дочку под кого-то подложить готов, - она же сама хочет. Я уж тут... Просто подсуетился. Ты ведь меня поймешь, Алексей?

–  Я понял. Ситуация со всех сторон благоприятная, - со всех сторон... И Алексей даже готов был согласиться с доводами хитрого папаши.
– А что получу я?

–  Всё, что я мог бы дать своему сыну. Нету сына, не получилось у нас с Инной... А Ульянка хоть и девочка умная, но слишком добрая, сожрут ее партийные бонзы, нельзя ей туда влезать, не место ей рядом со мной. Замуж только за хорошего человека. Ты же хороший человек, Лёш?

–  Вам нужен хороший деловой партнер. А хорошего человека там сожрут, сами только что сказали.

–  Точно... Ты в одном должен быть хорош - с Ульяной. И мне кажется, что у вас нормально все будет. Не обижай ее, она тебя любит. Сам ты ее руки не попросишь - я тебе предложу. Ты подумай, соглашаться или нет.

И он снова готов согласиться. Выгодны ли условия сделки? Семнадцать... Еще только должно исполниться. Девушка созрела для влюбленности да для того, чтобы напоказ подружкам целоваться с завидным женихом. А что дальше? Она представляет себе это? Он-то точно представляет: постель, похожая на укрепрайон, осторожно выглядывающий откуда-то из-под подушки глаз и сакраментальный вопрос: а больно будет? Почему они всегда спрашивают об этом у него?! Откуда ему знать?

Вот деловые контакты такого тестя и относительная свобода действий - очень соблазнительно! Все это так ненадолго... И Ульяна, и планируемый непонятный бизнес. Ровно до того момента, как он найдет способ вырваться отсюда. А что найдет, Алексей абсолютно не сомневался.

–  Павел Семенович, но Уля несовершеннолетняя. Что же делать?

–  Нужно только разрешение нашего исполкома и родителей. Ну, особые обстоятельства тоже. Может, у вас к тому времени уже получится что... Внуков нам с Инной тоже очень хотелось бы завести.

«Внуки вам нужны нормальные, а я уж даже ожидал бы увидеть у своих детей хвостик и перепончатые крылышки! Природа вполне способна на такие шутки с намеком. Детей заводить надо было раньше... Теперь-то куда?! Опора в старости не нужна, до нее и не дожить, а след свой я и так оставил - век не забудут!» Алексей удивлялся бы напору предприимчивого папаши, если бы... Если бы его мечты не были самыми обычными,

как у всех других отцов и начальников.

–  Но вы же сможете организовать такое разрешение?
– Алексей разлил по стаканам остатки.
– Папой вас называть не обещаю, отвык, к сожалению.

–  Вот это хорошо, Лёша!
– обрадовался Вишневский, собирая закуску на одну тарелку и придвигая поближе.
– Ну, давай, сынок...

Ободряющие слова относились вовсе не к выпивке, Алексей вышел из-за стола и заглянул в отгороженный занавесками уголок к Ульяне. Она сидела на кровати, поджав ноги, обхватив колени руками, совсем по-детски. Он просто стоял в проеме, опираясь на довольно устойчивый шкаф, и смотрел на нее. Тонкие перегородки избавили от необходимости повторять предложение руки и сердца. А некоторая удаленность «гостиной» не позволила ей, к счастью, расслышать все детали сделки. Губы девушки дрожали, ведь Алексей молчал. Мучить ее неопределенностью не входило в планы, да и вид у девочки был такой трогательный, что вызывал улыбку сам по себе. Она явно приняла это за добрый знак.

–  Это правда? Лёш...

И она даже не умела еще выразить радость по-взрослому, Алексею пришлось остановить эти несерьезные прыжки на кровати, крепко взяв Ульяну за плечи и развернув лицом к себе.

–  Это правда. Твой отец согласился на свадьбу. Ты, я так понимаю, возражать не будешь?

–  Конечно нет!

«Конечно нет. А следовало бы! Только тебе и следовало, потому что ты сама пока не знаешь, во что ввязываешься. Но так уж вышло. Тебя продали. А меня купили. Поэтому хочешь, не хочешь, а мы с тобой все равно товарищи по несчастью. Муж должен не жалеть тебя, а желать, а мне пока не хочется этого даже на полном безбабье. И не такое оно уж тут полное, оказывается. Не до тебя сейчас, Уля, не до тебя...» Шестнадцать лет и гладкая кожа сделают привлекательной любую девушку, особенно если она не сильно сопротивляется. Сопротивлялся сам Алексей. Потому что сейчас очень хотелось страстных объятий, встречного порыва и воплощения любых желаний, забыться и ничего не помнить. Да разве ж с ней получится?! Забудешься на секунду - тут же папе пожалуется на плохое обращение.

Глядя в эти счастливые глаза, Алексей не разделял восторга. Доверчиво прижавшаяся на миг к его боку девчонка была уж слишком наивной, слишком юной. «Буду тянуть время, Уля. Сколько смогу. Но если не смогу - без обид. Мне уже нравятся твои ножки». Придется на время стать порядочным и примерным семьянином, а будущие тесть и теща компенсируют все недостатки этого нежеланного союза.

Скачущую до сих пор на кровати невесту пришлось все-таки спустить на землю, то есть на пол, где и выяснилось, что тянуться к губам жениха высоко, а сам он слишком задумчив, чтобы наклониться. Алексей сел на чистое и изрядно помятое покрывало, примериваясь к плацдарму. Кровать коротковата, но ведь это не на всю жизнь. Ульяна затихла на его коленях, ведь теперь Лёша находится в ее комнате на вполне законных основаниях.

«Ты мой товарищ, Улька. Только перестань на коленках ерзать мягкими местами, уж слишком они у тебя мягкие для подростка. Так легче будет думать о тебе, как о существе без определенного пола».

–  Вот это идиллия...
– Инна Макаровна смотрела строго, Ульяна вздрогнула и инстинктивно прижалась к Алексею поближе, как к защитнику. Демарш не остался незамеченным ни матерью, ни довольно улыбнувшимся потенциальным зятем.

–  А вы что-то имеете против?
– он нежно поцеловал девушку в макушку, стараясь не выйти из образа благонравного жениха.