Ничейные земли, или Всё в хозяйстве пригодится
Шрифт:
Высказавшись, наследник резко развернулся и с гордо расправленными плечами пошел к реке. Его эмоции бурлили, он тщетно пытался их прикрыть ментальным щитом, от чего злился еще сильнее.
— И что это было? — озвучил наши общие мысли Мстислав. Он, в отличие от принца, наоборот, успокоился и перестал фонтанировать раздражением.
— Перенервничал парень, утомился, — высказался в защиту принца Владлен.
Сам он тоже пребывал в непонятном настроении, было видно, что он хочет высказаться, но почему-то молчит. Только в глазах горит ехидство. Понятно, боится попасть под горячую руку Мстислава, вот и не спешит с озвучиванием своих настоящих
— Возможно, — не стал спросить любимый. — Дорогая, так что хочет этот человек? Чего он испугался?
— Жить он хочет, и боится, что мы тоже людоеды, как «погонщики», — не то чтобы я солгала, но делиться подробностями в присутствии Владлена не хотела.
«Мила, ты что Шандру показала, что он в таком состоянии?» — спросила у подруги, высвобождая кисть из ладоней пленника. А то он хоть и перестал пугать меня странными словами, зато продолжал нервировать Мстислава своей коленопреклоненной позой и фанатичным блеском в глазах.
««Титаник», — ответила Мила. — В твоей памяти это история о любви. Хотя там все умерли. Зато дает представление о психологии и жизни людей больше, чем все мои знания. Было любопытно».
«Да уж. Теперь понятно почему Шандра так проняло», — подумала я и обратилась к мужчине:
— Шандр, встань. Иди к своим соплеменникам, займитесь устройством на ночлег. Еду вам сейчас принесут. Разрешаю перемещаться в пределах площади, подходить к реке, если нужно умыться, а для естественных потребностей используйте вон те дальние кусты. Все понятно?
— Да, госпожа, — склонил голову Шандр, покосился на Мстислава, но все же попятился от нас.
«Мила, сделай доброе дело, отправь муравьев сначала поесть. А потом пусть они закопают трупы где-нибудь в лесу. Желательно подальше от реки и за стеной города. Сможешь?»
«Конечно, дорогая, — обрадовалась моей просьбе новоявленная подруга. — Отправлю их по нашим следам назад к стене. Хотя проще было совместить эти два дела».
«Я против людоедства, — быстро поняла, что имела в виду Мила. — Кстати, у меня много вопросов по вашему питанию и размножению. Но, думаю, они потерпят до завтра».
«Я подготовлю информацию».
— Рита, когда ты хочешь начать обучать нашему языку этих «серых» товарищей? — с улыбкой поинтересовался Мстислав, который всю мою короткую беседу с Шандром не сводил с нас цепкого взгляда. — Надеюсь, не сегодня? Хотя, честно сказать, я поражен такой экспресс-методике. И даже не прочь испытать ее на себе.
— Угу, чтобы точно знать, о чем ты, Марго, говоришь с посторонними мужиками, — все же не сдержался от язвительного выпада Владлен.
— Не без того, — не стал отрицать очевидного Мстислав, улыбнулся мне и спросил: — Ну что? Теперь-то ты можешь отдохнуть, а заодно потешить наше любопытство?
— Могу, — со вздохом согласилась я, жалея, что полноценно конфиденциального разговора с любимым не получилось.
Стоило мне перед ужином заикнуться, что Мила так же разумна, как мы с ним, Мстислав тут же меня прервал. Быстро проверил, что нас никто не подслушивает и тихо предупредил, чтобы я ничего о разумности насекомых не говорила. Обещал, что мы все обсудим, когда останемся действительно одни. Кто же думал, что я потрачу почти два часа на изучение языка? А тянуть дальше и ничего не говорить нашим спутникам нельзя, с каждой минутой их подозрительность и недовольство растет. Мало ли что может прийти им в голову? Тот же Глеб решит, что нас лучше обезвредить и доставить в тайную канцелярию для выяснения всех
— Только надо пленников накормить, — вспомнила я о своем обещании. — Я Шандру сказала, чтобы они разбили лагерь для ночлега…
— Я так понимаю, пора озадачить Марка новым делом? — подмигнул мне Владлен, вскакивая на ноги и ехидно улыбаясь.
— И Глеба ему в помощь, — с невозмутимым видом отозвался Мстислав, вот только от меня мстительное злорадство ему спрятать не удалось.
— А его за что? — удивилась таким сильным эмоциям своего мужчины.
— Он предлагал бросить тебя, дорогая. Взывал к моему здравомыслию, убеждая, что тебя не спасти из лап монстров, — несмотря на улыбку, в душе Мстислав полыхал от гнева. — Так что ему будет полезно для здоровья быть от меня сегодня подальше.
— Знаешь, я почему-то не удивлена, — обняла любимого за талию. — Ну что, пойдем? Расскажу вам страшную сказку о вампирах-людоедах.
***
Стэван злился. Его переполняли эмоции, которые он раньше считал ему несвойственными. Но если с раздражением, иссушающим душу любопытством и бессилием он знал, как бороться, то что делать с завистью? Откуда она могла взяться в сердце молодого наследника? Но она там была и грозила остаться надолго…
Принц завидовал Маргарите, тому, с какой легкостью она контактировала с иномирными захватчиками. Кто-то скажет, что потеря сознания, головная боль и дикая усталость — это серьезно, но только ментальный маг понял бы, насколько это ничтожная плата за такой дар. И ведь Маргарита Васильевна действовала интуитивно, без надлежащей подготовки и совершенно неправильно, растрачивая большую часть своих сил впустую. А у нее все равно получалось. Чего стоил тот опыт с изучением языка пленников. Стэван даже не знал, что такое вообще возможно. Для обучения переселенцев максимум использовали гипно-методики, помогающие усваивать знания, но никто не пытался залить их напрямую в мозг. Сумасшествие! Да такие эксперименты необходимо проводить в лаборатории, под присмотром целителей и ментальных магов, а не в джунглях под деревом. В какой-то момент принцу даже стало страшно, в голове не укладывалась такая мощь женщины. И это сейчас, а каким магом она могла бы стать, проучись в академии лет пять? Не из-за уровня ли дара Маргариты отец предал многолетнюю дружбу с Мстиславом? Мог ли он так поступить?
Как не неприятно было Стэвану плохо думать об отце, но иллюзий о благородстве собственного родителя он давно не испытывал. Он прекрасно помнил то время, когда была жива мама. То, как она беззаветно любила детей и мужа. А отец этим пользовался, лгал своей королеве и регулярно заводил любовниц. Как-то раз Стэван застукал парочку в одной из гостевых спален и высказал все отцу. Тогда принц в первый и последний раз кричал на него, называя предателем, требуя прекратить обманывать маму, которая не заслужила подобного отношения. Вот тогда-то он и увидел перед собой не отца, а короля. Холодного, равнодушного и способного несколькими словами раздавить, заставить почувствовать свою беспомощность, заронить в душу сомнения, переиначить увиденное и заставить гореть от стыда за свой, а не его поступок.