Ничьи Земли

Рысевич Таня

Очевидно, от воды Лишарду стало легче. Надо было подождать, пока подействует лекарство. А тем временем…

— Мне нужно сменить повязки, — обратилась Ависар к ближайшему стражнику. Это был молодой маг Огня. — Позвольте, я развяжу ему руки?

Стражник согласно кивнул. Мало кто ставил под вопрос авторитет целителей. Разве только такие как Керлеш.

Ависар осторожно распутала верёвку. Повязки выглядели ужасно. Все в пыли и пятнах (очевидно, волдыри на ладонях полопались после всех злоключений). Ависар полила повязки водой, надеясь, что это немного поможет отделить прилипшие

бинты.

Как бы осторожно ни действовала Ависар, Лишарду всё равно было больно. Он старался не смотреть на свои руки, но то и дело вздрагивал, ёрзал на месте, сдерживал вскрики. Авсиар больше всего жалела о том, что они сейчас не могут поговорить. Ни один из них не имел права произнести ни слова. Зато в этот раз Ависар могла использовать магию, чтобы ускорить выздоровление. Не так, как в прошлый раз, в тоннеле.

— Ох… — испуганно вздохнул стражник.

Ависар обернулась на него. Парень явно пытался понять, каким образом маг Огня мог получить такие ожоги.

Когда всё было закончено, Лишард с облегчением обмяк. Стражник снова связал ему руки, но, как заметила Ависар, гораздо аккуратнее, чем в прошлый раз. Ну и отлично, меньше будет чесать. Воспользовавшись тем, что никто не возражал, Ависар ещё раз напоила Лишарда — вне очереди.

Вдруг Ависар вздрогнула так сильно, что едва не уронила бурдюк. Такое знакомое и такое неприятное чувство… Не боль. Точнее, боль, но не её. Она никогда не могла описать другим, что чувствует целитель, когда что-то случается с его напарником. Этого просто не мог понять тот, кому не доводилось испытывать такие ощущения.

Маиран был довольно близко. Но что с того? Она не могла сделать для него ровным счётом ничего, не нарушив правил Иммунитета. Собственно, единственный выбор, который был ей сейчас доступен — продолжать чувствовать или закрыться от ощущений.

Ависар не закрылась. Рано или поздно ей придётся Маирана лечить (она отказывалась допускать другие варианты). Ни к чему тратить время на осмотр, если она уже сейчас может быть полностью в курсе того, что с ним происходит.

***

Янера раз за разом вдыхала и выдыхала, пытаясь передать Ренару частичку Жизни. Ей казалось, что сердце Ренара — снежный ком, с какими иногда играют зимой дети. Уже слишком большой, чтобы катить его, но который ещё можно сдвинуть, постепенно расчкачав. И она раскачивала его с каждым выдохом.

Сначала Янера то и дело поглядывала на лицо Ренара или прикладывала ухо к его груди, пытаясь понять, стало ли сердце биться быстрее, но потом вошла в какой-то странный транс.

Вдох.

Выдох.

Кажется, во всём мире не существовало ничего кроме них.

Вдох.

Её ладони, лежащие на груди Ренара, чуть приподнимаются, почти что отрываясь от неё.

Выдох.

Ладони опускаются, слегка надавливая на тело, будто напоминают о себе.

Вдох.

Выдох.

Янера чувствовала себя морем, накатывающим на берег волна за волной.

Вдох…

Грудь Ренара вдруг сильно поднялась, затем шумно опустилась. Его лицо дрогнуло, и он вдруг из трупа превратился в спокойно спящего человека. Ладонями Янера чувствовала, как ровно бьётся его сердце.

Только сейчас Янера поняла,

как она устала. Все переживания этого дня нахлынули на неё разом. Она уронила руки и голову на кровать рядом с Ренаром и самым постыдным образом разрыдалась.

Кажется, в этих слезах было всё, что произошло за последний месяц — и страх перед неизвестным, и злость на непонятных людей, которые её окружали, и обида на отца, и чувство беспомощности, которое постоянно преследовало её по пятам. И больше всего облегчение. Облегчение от того, что Ренар, похоже, всё-таки очнётся. Что она не совершила сегодня самый большой просчёт в своей жизни.

Головы Янеры коснулась очень слабая, холодная рука.

— Что, уже оплакиваешь меня? — едва слышно спросил Ренар. — А рано.

— Тшшш, — Янера села, взяв его руку в свои, — не разговаривай, пожалуйста. Просто отдыхай, хорошо?

Ренар согласно моргнул. Вряд ли у него были силы на большее. Янера облизала вмиг пересохшие губы. Сейчас ведь придётся объясняться. Она вдруг запоздало сообразила, что они ничего не ели и, главное, не пили с самого Хранилища.

Немного пометавшись по шатру, Янера нашла и воду, и кружку и даже ложку — вряд ли Ренар справился бы с тем, чтобы пить большими глотками.

Утолив жажду, они некоторое время молчали, смотря друг на друга. Янера всё не могла понять, с чего начать. Ренар смотрел на неё выжидающе. Сейчас ведь не выдержит и снова заговорит.

— Я не хотела тебя убивать! — Янера решила сразу прояснить этот вопрос.

Во взгляде Ренара появилось ироничное выражение.

— Если бы я хотела тебя убить, ты бы умер! — возмутилась таким недоверием Янера. — Я хотела хм… — на ум пришло услышанное от Дона слово, — вырубить тебя, чтобы вывести из игры. Всё это представление ведь было для тебя. Я понимаю, что там всё не так пошло. Но ведь у тебя могло и получиться. А Маиран не любит страхолюдов… — Янера почувствовала, что окончательно сбивается.

Ренар слабо сжал её пальцы своими — она всё ещё держала его за руку — и Янера вдруг поняла, что ей нет нужды оправдываться. Он её не обвинял.

— В общем, да, — подытожила Янера, — я тебя вырубила, а потом вернула обратно. Кстати, если кто-то зайдёт, сделай вид, что ты всё ещё спишь. Полагаю, никто не ожидает, что ты можешь очнуться сегодня. Скорее всего, многие ожидают, что ты можешь не очнуться вообще…

Взгляд Ренара отчётливо спросил: “что, всё настолько плохо?”.

— Сейчас, я передохну и продолжу дальше, — пообещала Янера, — я справлюсь, тебе станет лучше.

Вдох.

Выдох.

Только теперь Янера держала Ренара за руку и смотрела ему в глаза. Иногда он устало прикрывал веки, но в целом Янера чувствовала, что у неё получается. Ренар становился всё менее бледным, его рука уже не была такой безжизненной и иногда на его губах начинала играть лёгкая улыбка. Он возвращался к жизни оттуда, с самого края.

***

Вечером, когда безжалостное солнце, наконец, скрылось за горизонтом, Искра забылась болезненным, тяжёлым сном. Казалось, солнце просто-напросто выжгло её изнутри и снаружи. Если бы не Ависар, иногда обходившая их с бурдюком воды, они бы, наверное, давно умерли.