Ничто не вечно
Шрифт:
— Да, конечно. Много раз.
— Каково ваше мнение о нем?
— Такое же, как и у всех. Не считая, пожалуй, де Бекки и Кули, он лучший кардиохирург в мире.
— Вы присутствовали в операционной в то утра, когда доктор Тэйлор оперировала пациента по имени… — Венабл заглянул в свои записи, -…Ланс Келли?
На этот вопрос свидетель ответил уже другим тоном:
— Да, я там был.
— Не расскажете ли вы нам, что произошло в то утро? Доктор Петерсон заговорил с явной неохотой.
— Ну, дела у нас пошли плохо, мы стали
— Когда вы говорите «терять пациента»…
— У него остановилось сердце. Мы пытались вернуть его к жизни и…
— Послали за доктором Баркером?
— Да.
— И он пришел в операционную, когда операция еще продолжалась?
— Он пришел ближе к концу. Но уже было поздно что-либо делать. Мы оказались бессильны вернуть пациента к жизни.
— Ив этот момент доктор Баркер что-то сказал доктору Тэйлор?
— Да.
— А что именно сказал доктор Баркер? Свидетель замолчал, и в середине затянувшейся паузы за окном вдруг прогремел гром, словно глас Божий. А через несколько секунд хлынул ливень, капли его забарабанили по крыше здания суда.
— Доктор Баркер сказал: «Вы убили его». Публика зашумела. Судья Янг стукнула по столу молотком.
— Прекратите! Вы что, пещерные люди? Еще одна такая выходка, и все окажетесь на улице под дождем.
Гас Венабл подождал, пока умолк шум, и, когда наступила тишина, продолжил:
— Вы уверены, что именно эти слова сказал доктор Баркер доктору Тэйлор? «Вы убили его»?
— Да.
— И вы подтверждаете, что мнение доктора Баркера, как врача, ценится очень высоко?
— О да.
— Благодарю вас. У меня все, доктор. — Венабл повернулся к Алану Пенну. — Свидетель ваш.
Пени поднялся и подошел к свидетельскому месту.
— Доктор Петерсон, я никогда не присутствовал при операции, но могу себе представить, что в операционной царит огромное напряжение, особенно когда это такая серьезная операция, как операция на сердце.
— Да, напряжение очень велико.
— Сколько человек находится в такие моменты в операционной? Трое или четверо?
— О нет. Человек шесть, а то и более.
— Действительно так?
— Да. Обычно два хирурга, один из них ассистирует, иногда два анестезиолога, операционная сестра и как минимум одна сестра, следящая за работой оборудования.
— Я понял. Значит, в операционной должно быть довольно шумно. Врачи дают указания, ну и тому подобное.
— Да.
— И, насколько мне известно, во время операции звучит музыка, это уже стало общей практикой.
— Это так.
— Когда доктор Баркер вошел в операционную и увидел, что пациент умирает, всех, наверное, охватило еще большее волнение.
— Понимаете, все были очень заняты, стараясь спасти пациента.
— И здорово шумели?
— Да, шума было много.
— И тем не менее, несмотря на волнение, шум и музыку, вы смогли услышать, как доктор Баркер сказал доктору Тэйлор, что она убила пациента. В такой обстановке вы вполне могли
— Нет, сэр, я не мог ошибиться.
— Почему вы так уверены? Доктор Петерсон вздохнул.
— Потому что я стоял прямо возле доктора Баркера, когда он сказал это.
— У меня больше нет вопросов, — уныло произнес адвокат.
Дело разваливалось, и Алан Пенн ничего не мог с этим поделать. А дальше, пожалуй, будет еще хуже.
Свидетельское место заняла Дениз Берри.
— Вы работаете медсестрой в окружной больнице «Эмбаркадеро»?
— Да.
— Как долго вы там работаете?
— Пять лет.
— За время работы вам приходилось слышать какие-нибудь разговоры между доктором Тэйлор и доктором Баркером?
— Конечно. Много раз.
— Вы можете повторить нам какие-нибудь из этих разговоров?
Сестра Берри посмотрела на доктора Тэйлор и замялась.
— Понимаете, доктор Баркер мог быть очень резким…
— Я не об этом спросил вас, сестра Берри. Я попросил вас вспомнить, что доктор Баркер говорил доктору Тэйлор, какие-нибудь примечательные высказывания.
Свидетельница долго молчала, потом заговорила:
— Как-то раз он сказал, что она некомпетентна, и… Играя на публику. Гас Венабл изобразил удивление.
— Вы слышали, как доктор Баркер обвинил доктора Тэйлор в некомпетентности?
— Да, сэр. Но он всегда…
— А какие еще его высказывания в адрес доктора Тэйлор вы слышали?
Сестре Берри очень не хотелось отвечать.
— Я не помню, на самом деле не помню.
— Мисс Берри, вы поклялись говорить правду.
— Ну, однажды я слышала, как он сказал… — Конец фразы она пробурчала очень невнятно.
— Мы не услышали. Повторите, пожалуйста. Вы слышали, как он сказал что?
— Он сказал…, что не доверит доктору Тэйлор оперировать свою собаку. Публика разом ахнула.
— Но я уверена, что он имел в виду лишь…
— Думаю, мы все поняли, что доктор Баркер имел в виду.
Взгляды присутствующих были устремлены на Пейдж Тэйлор.
Представитель обвинения, похоже, даже перевыполнил свою задачу. И все же за Аланом Пенном закрепилась репутация волшебника. Теперь настала его очередь выдвигать доводы защиты. Что же у него припрятано?
Алан Пенн обратился к Пейдж Тэйлор. Это был момент, которого ждали все.
— Джон Кронин был вашим пациентом, доктор Тэйлор?
— Да, он был моим пациентом.
— Как вы относились к нему?
— Он мне нравился. Он знал, что тяжело болен, но держался очень мужественно. Перенес операцию по поводу опухоли на сердце.
— Эту операцию на сердце делали вы?
— Да.
— И что вы обнаружили в ходе операции?
— Когда мы вскрыли грудную клетку, то обнаружили меланому, перешедшую в метастазы.