Ник-7

Ясинский Анджей

— Ничего страшного, — улыбнулся Никос, — у нас говорится «делай, что должно, случится — что суждено». Так что… — И немного помолчав, вдруг спросил: — Как там дела у Карины с императором?

Лулио чуть не закашлялся от неожиданности. От Никоса он такого вопроса не ожидал.

— Да все у них хорошо, — пробурчал чародей, тоже разваливаясь в кресле. — Если ничего не будет мешать, отличная пара получится. И что самое главное — счастливая.

Никос некоторое время смотрел на чародея, потом резко встал.

— Ладно,

пойду я. Следите тут хорошо за империей и… императрицей, — и образ Никоса развеялся.

Лулио вздохнул.

— Удачи тебе, парень. Надеюсь, все у тебя сложится.

== Ник ==

Разговор с Лулио совсем не обнадежил. Но и не убил, ибо ничего другого я и не ожидал. Поэтому решительно набрал номер Карины.

Девушка ответила мне сразу, будто чувствовала что-то. Сидела она в одиночестве на скамейке у пруда в императорском парке и любовалась плавающими по поверхности воды красивыми птицами. Не лебедями, увы, но такими же красивыми и грациозными.

— Наслаждаешься видами природы?

— Что-то вроде того, — улыбнулась чародейка.

— Да… Красивый вид, — согласился я, оглядевшись.

— Ты уезжаешь?

Я внимательно посмотрел на девушку. Лулио не успел бы ей рассказать, другие вроде бы не знают.

— Догадалась?

— Почувствовала. Надолго?

— Судя по всему — надолго.

Помолчали.

— Как у тебя с Тилем?

Легкая заминка с ответом.

— Я приняла его предложение стать его женой.

Помолчали.

— Что ж… Поздравляю. Желаю тебе счастья.

— Спасибо. Сам как?

— Да вроде нормально. Очередной этап жизни закончен, пора переворачивать страницу.

— Не только у тебя. Не только…

Птица подплыла к самому берегу и вопросительно уставилась на чародейку.

— У меня на родине есть похожие птицы. Лебеди их называют. У них может быть только одна любовь на всю жизнь. И если одна птица погибает, вторая складывает крылья и падает камнем вниз. Без своей пары они не хотят жить.

— У людей такое тоже бывает, — немного неуверенно сказала Карины.

— Конечно бывает. И я очень надеюсь, что император — именно такая твоя половинка. Но если начнет обижать — звякни мне, и я ему прочищу мозги на тему как обращаться с любимыми женщинами.

Карина улыбнулась:

— С любимой женщиной. С одной!

— Вот именно!

Молчание…

— Ладно, давай прощаться, что ли… — наконец сказал я.

— Давай.

Снова молчание…

— Все, прощай!

— Береги себя! — Карина наконец улыбнулась и глубоко вздохнула. — Говоришь, пора переворачивать страницу? Надеюсь, это будет не последняя страница в твоей жизни, — Карина встала. — В любом случае, спасибо тебе за все! И если вдруг когда-нибудь ты окажешься где-то рядом — буду рада встретиться с тобой как с другом… Как с обычным другом!

Ну что ж, — подумал я, глядя с другой камеры в спину

удаляющейся своей бывшей подруги. Больше никаких «личных друзей». Удачи и тебе… Императрица.

==Шойнц Индергор Виртхорт==

Солнце приятно щекотало лучиками лицо, и мужчина щурился и легко улыбался. На повороте к одному из множества в столице Оробоса парков он на мгновение остановился, задумчиво постукивая тростью по ноге. Кивнул себе и повернул по дорожке вглубь парка.

Свой путь он закончил у озера и долго смотрел на плавающих птиц. Улыбнулся мимолетной мысли, что многие важные события с ним в Оробосе происходят вот в таких вот парках или рядом.

Неожиданно он резко повернулся, вытянул трость в сторону проходящего мимо мужчины и сказал:

— Не стоит даже пытаться.

Прохожий неприметной внешности замер на полушаге, опустил свою трость, очень похожую на ту, что держал в руках Шойнц, внимательно посмотрел в глаза профессору и медленно кивнул:

— На чем я прокололся?

— Не надо было использовать против меня методы борьбы с чародеями, многие из которых я же и разрабатывал.

— Пожалуй, — снова кивнул прохожий. — Я всегда признавал, что ты лучший из нас.

— Но все же рискнул пойти против? — Шойнц с любопытством смотрел на мужчину. — Иллюзию сними.

— У них были убедительные аргументы, — мужчина дотронулся до виска и вмиг лицо поменялось, а на голове стала видна тонкая диадема, которая формировала иллюзорное лицо постороннего человека.

— Ты постарел, — хмыкнул Шойнц.

— Работа такая… Что с моей командой?

— Думаю, мои люди уже их взяли.

— Видимо, и чародеи помогли? — прохожий бросил мимолетный взгляд на кольцо, которое вдруг замигало красным цветом и погасло.

— И они, — слегка кивнул Шойнц. — Как тебе, видимо, сказали, я с ними сотрудничаю.

— Почему?

— А почему ты не произнес слово «предатель»?

Прохожий задумался.

— Наверно, потому, что «предательство» — слишком окончательный вердикт и зависит от точки зрения. И наверно потому, что меня поставили в ситуацию, когда нет выбора — уничтожить тебя или нет.

— Так может перейдешь под мою руку? Я в состоянии дать нужные гарантии.

Прохожий вздохнул.

— Я же сказал, мне не оставили выбора. В том числе и на такой вот случай.

Оба мужчины немного помолчали. Шойнц с непроницаемым лицом наблюдал за давним знакомым, а тот — прикрыв глаза, повернул голову к солнцу и как будто грелся.

— Ты ведь знаешь, что чародеи не смогут меня взять живым. Но и уйти у меня не выйдет, — наконец произнес мужчина. — Дашь мне последний бой?

— Зачем МНЕ это надо? — спросил Шойнц.

— Я скажу, где находится мой тайник. Там будет много полезного для тебя. Как ты понимаешь, он так оборудован, что даже Видящие не найдут без наводки.