Ник и другие я
Шрифт:
Заросли заборника одиноко защебетали. Клод оглянулся, и Сэм его успокоила:
– Это всего лишь птица.
Хотя это был Ливень. Он стоял, готовый атаковать в любой момент. Кажется, он жестами просил, чтобы Сэм отошла в сторону.
Клод вздохнул:
– Не волнуйся – это дело властей разбираться в судьбе Карбона. Наше дело простое – поймать и дотащить до копов.
Её тоже когда-то тащили. Её дело тоже было простое – продать и спрятать или уничтожить на месте при обнаружении. И за неё тогда никто не заступился. Не сбеги она от Эмидайо, была бы до сих пор его собственностью. Хотя, наверное, он до сих пор
– Медок… – Клод прижал её к себе. Она отстранилась, заглядывая в глаза парня – Ливень уже готов был атаковать несмотря на её присутствие. Надо решаться. Надо быстро выбирать сторону. И не ошибиться при этом.
Она быстро перешла в ипостась вампира и захватила сознание Клода. Она потом извинится.
Доска с объявлениями.
Вокруг волнуется толпа. Любопытно же.
– Смотрите, обалдеееееть! Десять штук только за сведения о местонахождении! Сотня – за живого.
С нового, еще пахнущего типографской краской листка смотрел на Сэм Джек. Клод не обманул – его звали Джон Карбон. В гражданской одежде – дорогой пиджак и рубашка с галстуком. Зажим для галстука с каким-то драгоценным камнем – да Джек в прежней жизни пижоном был!
– Будет моим! – громко сказал кто-то.
– Или ты его, – прозвучал такой знакомый голос. Девчонка с легко узнаваемой внешностью – Сэм в плену выглядела точно так же, – опираясь на трость, попыталась подойти к доске. Ей не дали – кто-то в надежде заставить Сэм упасть, нагло стукнул трость внизу, но её оголовье четко вошло обидчику в живот.
– Ой! – сказала Сэм, еле удержав равновесие. – Случайно…
Она резко шагнула вперед, точнее это делал тогда Клод, и приподнял обидчика Сэм за ворот:
– Лапы от девчонки убрал! А то сам калекой станешь! – он отпихнул парня в сторону. – Ник, ты как?
Она лишь пожала плечами, подходя ближе к доске.
– Странно… – Оголовье трости уперлось в надпись на розыскном листке. – Не указано, за что его ищут. Или государственный преступник, или… Личный враг Королевы.
– Королевы?
– Смотри, Клод, сообщить-то надо в Холмы.
Сэм сглотнула – Холмы. Холмы – это серьезно. Чем Королеве насолил Джек? Если вмешались Холмы, он может быть ни в чем не виноват. Королевское правосудие особенное. Вспомнить хотя бы участь папы.
Снова та же доска. Только объявление уже старое, выцветшее. Клод смотрит на Джека и вздыхает – сумма за живого Карбона потрясает. Семьсот тысяч! Семьсот тысяч… Это же несусветная сумма. Это новая жизнь. Это дом. Это прости-прощай бездорожье и зоны. Это можно будет вытащить ту смешную девчонку Сэм из глуши, помогая адаптироваться к нормальной жизни.
Сэм прикусила губу – он думал о ней, пусть и не так страстно, как мечталось Сэм, но он думал о ней. Хотя и других девчонок, помимо неё, у Клода хватало –
Слезы покатились из глаз.
Надо выбирать. Но как?
Это же Клод. Это же её парень. Был, во всяком случае. А Джек не её. Вот совсем не её! И Э… И Яблочко же…
И Джек.
Смешной Джек, облизывающий её палец от джема.
Джек, подаривший ей свободу от шнурков.
Джек, нелепо застывший перед ванной. И смерть Джека была очень страшной.
Джек, обнявший её тогда у дома, когда она ревела от разлуки с Э… Яблочком!
Джек, спасший Эш от смерти…
И Клод. Её Клод. Её и Яблочка Клод.
И семьсот тысяч – это куш, от которого не отказываются. Она сама до сих пор смотрела на Ливня и страдала, а ведь за него обещано меньше…
Она прошептала:
– Прости…
И стерла Клоду все воспоминания этого утра. От странного дымка на горизонте до радости от встречи. От поцелуя до решения забрать её отсюда во что бы то ни стало. Они, быть может, еще встретятся. Когда-нибудь. Он еще узнает о дочери. Но не сейчас. Сейчас она для него останется мертвой.
Она вышла из его сознания – Клод тут же осел мешком у её ног, ментальное сканирование легко не дается. Он еще нескоро придет в себя.
Сэм наклонилась к нему, проверяя сердцебиение, и скомандовала опешившему Ливню:
– Оттащите к КПП у Летиты. Оставьте на границе Провала – он ничего не вспомнит. Будет думать, что Провал его заморочил.
Ливень что-то защебетал, и Сэм строго сказала:
– Джеку ни слова.
Ливень лишь кивнул – из кустов с другой стороны вынырнул Арано.
Сэм спешно добавила – они же нежить:
– НЕ есть! НЕ бить! НЕ обижать! Он не враг. Просто оставить на границе Провала. И Джеку ни слова. Все. Идите…
Ливень и Птица резко кивнули, показывая, что все поняли, и потащили Клода прочь. Сэм без сил села на мостки. Ручей тут же решил познакомиться с ней, пробуя на вкус её ботинки. Ноги моментально замерзли. Только её сейчас это не волновало. Она лишь прошептала:
– Прости, Клод…
Она не была уверена, что поступила правильно. Она не знала – правильную ли сторону выбрала. Джон Карбон был же за что-то объявлен в розыск. Но Джек когда-то спас Эш. Теперь она спасла его. Пусть он об этом не узнает – она вернула ему долг. Они теперь не должны друг другу ничего. Только все равно было больно. Кажется, она даже плакала. Во всяком случае, когда к ней подошел Джек, садясь рядом и обнимая, её лицо было мокрым – Джек достал откуда-то платок и принялся вытирать ей слезы.
– Кроха… Он оидел тебя?
– Нет, – мотнула она головой.
– Где он?
– Ушел. Я сказала, что он стал отцом, и он ушел.
И Джек, кажется, поверил.
– Кстати, Джек… Теперь днем камин топить нельзя.
Глава 28 Неудачный день 2
К вечеру пошел снег – сразу крупный, мокрый, липкий. Холодный. И это было хорошо. Хоть и странно – годами до этого снег был теплым. Он помнил, как ему было важно, чтобы снег оставался холодным. Кажется, так он боролся за себя и… Кого еще? Кажется, тогда тоже шел снег. Или нет? Он почти ничего не помнил: лишь какие-то обрывки, фразы, шумы, запахи, – и это неимоверно злило.