Ник и Ясмина
Шрифт:
– Что с тобой? – оказывается, он уже не смеется. – Ты смотришь на меня так, будто я привидение.
После его слов я резко выхожу из оцепенения. Наверное, так бывает, когда тебе приоткрывается завеса в чужой внутренний мир. Вот почему Лунаре так нравится изучать других людей. Может, она права, и в каждого из нас помещена целая планета, отдельная вселенная, жизнь которой зависит от наших поступков и чувств? Конечно, нет. Все это полнейший бред. Решительно тряхнув волосами, я сбрасываю с себя эти странные мысли.
– Ты был похож на Джокера, когда смеялся, –
– Приму за комплимент, – Ник рассеянно кивает. – Думаю, мне пора.
– Так и есть. Тебе изначально не нужно было приходить.
– Я это уже понял. Больше этого не повторится. И, Яс, – он уже держится за дверную ручку.
– Что?
– Лу права, нам лучше держаться друг от друга подальше, – его голос серьезен как никогда. Сейчас трудно поверить, что еще недавно он так искренне смеялся в моем присутствии. – Я все еще прохожу терапию, мне становится лучше, но наш сегодняшний разговор…
– Я все поняла, не продолжай.
– Хорошо. Тогда пока?
– Да, пока.
Когда Ник уже открывает дверь и одной ногой оказывается на улице, я окликаю его, и он оборачивается.
– Прости меня, – извинение неожиданно срывается с моих обветренных от мороза губ.
– За что? – видно, как сильно он недоумевает.
– За то, что постоянно называла тебя ютубером, – я опускаю глаза, потому что мне действительно стыдно, и это первая сильная эмоция за последние несколько дней. – Ты, прежде всего, – живой человек. Прости, что забыла об этом.
Ник скептически окидывает меня удивленным взглядом, но уголки его губ ползут вверх, превращаясь в одобрительную улыбку.
– Спасибо, конечно, но это ничего не меняет. До встречи, Яс, – он уходит, осторожно закрыв за собой дверь.
По дороге домой я вдруг понимаю, почему все так вышло. Причина в том, что мы с ним слишком похожи. Мы – одинаково заряженные частицы, а всем известно, что они неизбежно взаимно отталкиваются друг от друга.
Ник
Прежде мне не доводилось намеренно избегать чьего-то общества. Но появилась Ясмина, присутствие которой буквально сводит меня с ума. Несмотря на желание держаться от нее подальше, я не могу перестать прокручивать в голове наш последний разговор.
Вечером на моем пороге неожиданно появляется Лу. Она делает вид, что все в порядке и пришла помочь кое с какими заданиями по экологии, за что я ей бесконечно благодарен. Мама точно запрет меня дома, если узнает, что ее мега самостоятельный сынок, который вот-вот начнет жить отдельно, сбежал с занятий, как какой-то глупый школьник.
– Спасибо, что ничего ей не сказала, – шепотом благодарю я подругу, когда мы оказываемся в моей комнате.
– Может, и расскажу, если ты не объяснишь, что на тебя нашло, – Лу скрещивает на груди руки и ждет объяснений.
– Мне стало нехорошо.
– Из-за
– Не буянь, иди сюда, – я киваю на кровать, приглашая ее присесть. И только когда она оказывается рядом, продолжаю говорить. – Не забывай, что я вел канал на YouTube, где прошел боевое крещение. Никакие слова Ясмины не способны меня задеть или обидеть, поняла?
– Ты врешь, – Лу тянет вниз до самых ладоней рукава свитера. – Я видела, как ты на нее реагируешь. И эти твои слова о том, что мне стоит перестать вести себя как стерва. К чему все это было, что на тебя нашло?
– Ничего, – отвечаю я, нервно потирая затылок. Мне не нравится, к чему идет этот разговор. – Просто с ней все не так очевидно, как кажется на первый взгляд.
– Да ну? О чем ты вообще говоришь? – Лу хватается за голову. – Я сейчас реально взорвусь. Ты можешь мне объяснить, что происходит?
– Да не знаю я! – впервые наш разговор переходит на повышенные тона.
– Значит, теперь мы будем кричать? – она набирает в грудь воздуха, и начинает орать так, что у меня закладывает уши. – Хватит вести себя как придурок! Еще недавно ты говорил, что Ясмина – мерзавка, и что мне стоит забыть о нашей дружбе, как о ночном кошмаре. А теперь ты намекаешь мне на то, что я слишком жестока и недостаточно уделяю внимания ее персоне! Ты вообще в своем уме? Нет, серьезно, Ник, в своем?!
– Все знают, что нет. В группе меня уже окрестили психом, чего еще ты ждешь? Адекватности? Ее не будет, – мне становится тяжело дышать, и я ложусь на спину, чтобы почувствовать себя заземленным. Именно так в больнице меня учили справляться с паническими атаками.
– Эй, ты как? – Лу ложится рядом: одной рукой она проводит по моей похолодевшей от страха небритой щеке, а другой обнимает, крепко прижимая к себе. – Я тут. Прости меня, Ник, прости-прости-прости.
– Перестань, – мой голос снова становится хриплым, похожим на звучание из сломанной радиорубки. – Мне просто показалось, что она испытывает нечто похожее.
– У вас с Ясминой нет ничего общего, – уверяет она, – ты столько раз по кусочкам собирал мою жизнь, ты наполняешь жизни других добром и любовью, а она… Она умеет только разрушать и делать больно.
– Ты уверена, что так хорошо ее знаешь? – сомнение настойчиво зудит под кожей и не дает мне покоя.
– Уж точно лучше, чем ты, – Лу кладет голову мне на грудь. Туда, где бьется сердце. А я в это время запускаю пальцы в ее угольного цвета густые шелковистые волосы. Если мысли о Ясмине вызывают сильную тревогу, то присутствие Луны, наоборот, успокаивает.
– Как скажешь, – мне больше не хочется спорить с ней, еще не хватало, чтобы она снова начала кричать.
– Слушай, Ник, – она приподнимает голову и заглядывает мне в глаза, – я, правда, пыталась, но каждый раз, когда мне казалось, что она вот-вот впустит меня в свою жизнь, Ясмина закрывала передо мной эту дверь. Если у нее есть какие-то проблемы, то она просто не дала мне шанса помочь.