Ник (Обновление от 19.11.2009)
Шрифт:
Мы помолчали. Я пытался переварить информацию, а Умник молчал за компанию.
— А почему я не могу пошевелиться? — наконец спросил я.
— Ничего страшного, — успокоил меня Умник, — ты ведь целых пять дней пролежал без движения. Кроме того, в твоей нервной системе, да и, в общем, во всем организме произошли изменения. Твоему мозгу просто нужно освоиться с ними. Ты просто потихоньку пытайся шевелиться, думаю много времени адаптация не займет.
Только после примерно часа непрерывных попыток пошевелиться, когда уже отчаяние было не за горами, пальцы на правой руке шевельнулись. Дальше дело пошло легче. И еще через пару часов
Пошла еще пара дней, пока я окончательнло не оклемался. В этом мне, кстати, сильно помогли тренировки с шестом. Особых изменений в себе я не чувствовал. Обидно. Но Умник пообещал мне, что физика моего организма уже такова, что постоянные тренировки позволят без особых проблем увеличивать его возможности.
Жизнь шла по накатанной колее, я тренировался, охотился, пытался прочувствовать свой организм, понять, что в нем изменилось, когда Умник сообщил мне тревожные новости.
Глава 11
Уже несколько дней Умник чувствовал слабые флюктуации информсети в районе заповедника. Причем возникали они где-то извне, перемещаясь в сторону заповедника и рассасываясь здесь. Флюктуации очень слабые, ни на что не влияющие. Умник предположил, что это вектор чьего-то внимания, направленного на заповедник.
Угу, прикинул я, кто-то пингует нас. А что это может означать? Я попытался проанализировать ситуацию. Ничего иного в голову не приходило, кроме того, что хозяева наконец заинтересовались происходящем в заповеднике. Похоже закончилась моя относительно спокойная жизнь. Я спросил совета у Умника, как мне, по его мнению, поступить — ждать хозяев или потихоньку слинять.
— Понимаешь, Ник, — задумчиво протянул Умник, — земли эти принадлежат эльфам, которые крайне болезненно воспринимают все, что происходит на их земле без их ведома. Судя по информации, снятой с одного эльфийского претендента на могущество, посетившего меня почти две тысячи лет назад, в таких случаях они сразу убивают нарушителей даже не разбираясь в причинах нарушения. Вряд ли за прошедшее время что — то изменилось. Как я говорил, эльфы живут столетия, а некоторые особи доживают и до тысячи лет. Сам понимаешь, за несколько поколений общество не сильно меняется.
— Мда, — протянул я, — и что же мне делать? — спросил я Умника, — Ты же у меня умник, вот и посоветуй, как мне поступить…
— А что тут советовать, — усмехнулся Умник, — когти надо рвать отсюда, если не хочешь почувствовать на собственной шкуре насколько остры стрелы у эльфов.
— Так, ладно, — остановил я поток красноречия Умника, — сколько у нас времени?
— А вот этого я не знаю, — я представил, как Умник пожал плечами, — но советую тебе не задерживаться, лучше двинуться сегодня вечером, тем более до него уже близко. Будем надеятся, что оставшееся до вечера время никто сюда не пожалует.
Честно говоря я немного растерялся. Я как то уже привык к этим местам. Можно сказать прижился тут. Да и боязно как-то отправляться в неизвестность.
Пока я собирался, Умник пытался на основе известной ему информации составить маршрут движения. Как он объяснил мне, эта местность располагается в глубине территории эльфов и выбраться беспрепятственно отсюда мне будет сложно. К тому же лес — их дом родной. Но как раз на востоке, в сторону человеческих поселений, расстояние намного ближе, так что идти стоит именно туда. За неделю-две туда вполне можно дойти.
Я с сомнением оглядел свои пожитки. Ничего-то мне и собирать не надо. Как появился я тут с одной сумкой-рюкзаком, в джинсах, рубашке и куртке, так ничего нового у меня и не прибавилось, за исключением шеста-копья да нун-чак. Кстати, о птичках.
— Умник! — я с сомнением рассматривал свои кроссовки, они хоть и потрепались, но еще выглядели крепкими. Но спросить его я хотел о другом, — не посоветуешь ли чего насчет субноута? Брать его с собой не хочется, мало ли что в пути случится, вещь относительно хрупкая, но и оставлять стремно. В нем много полезной информации, если оставить здесь, я все равно не смогу достучаться до него на большом расстоянии. Что скажешь?
Мне действиельно жалко было оставлять субноут. Неизвестно, что мне может в пути пригодиться.
— Да, — ответил Умник, — согласен, таскать с собой такую вещь с собой опасно, да и я тебе не прощу, если с ним что-нибудь произойдет. — О как! Я удивленно поднял брови, — здесь столько интересного, ты не представляешь себе, как мне интересно ковыряться в нем и в той большущей куче информации, что в нем навалена. Но придумать вот так на вскидку ничего не могу. — печально закончил Умник.
Так, ладно. Похоже мозги Умника буксуют. Попробую подключить свой логический аппарат. Следующие пол часа я выпытывал у Умника, что он может делать в магическом плане. Оказалось, что без своих сгоревших усилителей и датчиков, практически ничего. Так помаленьку магичить на небольшом расстоянии да поддерживать связь с информсетью. Я проанализировал все, что мне Умник говорил и в голову мне пришла одна идея.
— Слушай, Умник, — начал я, — помнится ты говорил, что можешь поддерживать со мной связь на любом расстоянии, если на мне надет обруч?
— Это так, но не понимаю, чем это может тебе помочь, — недоуменно ответил Умник.
— Я так понимаю, что обруч является своего рода приемо-передатчиком, так? — я возбужденно прошелся перед шалашом.
— Ага, — внимательно слушал меня Умник.
— Скажи, а можешь ли ты пропустить через него радиоволны, так чтоб надругом конце симитировать их же? Ты ведь говорил, что чуствуешь их. Берешь, улавливаешь их, передаешь на другой конец. Тоже самое в обратном направлении. Таким образом у нас часть трафика пойдет магическим путем. Что скажешь?
Умник долго молчал. Затем сказал неуверенно:
— А я хотел с тобой отправиться. — и он окончательно замолчал.
Вот, блин! Я почувствовал неловкость. Я как-то совсем упустил из виду, что он уже находится не на корабле, а у меня в диадеме. Мда, а похоже, что ему уже надоело сидеть на одном месте. Очевидно я раскочегарил ему тот орган (модуль?), отвечающий за любопытство… Что же делать? Впрочем, одна интересная мысль у меня мелькнула.
— Слушай, Умник, — начал я, — а ты не можешь как-то разделить диадему на части, или это цельный механизм?