Никита Хрущев. Рождение сверхдержавы
Шрифт:
Я описывал баталии, развернувшиеся вокруг Военно-морского флота. В соответствии с принятой новой стратегической концепцией на западных и восточных, северных и южных верфях день и ночь клепались, варились, собирались океанские подводные лодки. На первых порах дизельные. Здесь максимально использовался опыт строительства субмарин последних немецких проектов.
Заканчивались разработки суперсовременных атомных подводных кораблей, классических, вооруженных торпедами, и новых — с баллистическими и крылатыми ракетами.
Подводный флот становился океанским, отрывался от берегов, обеспечивая наше грозное присутствие на всех акваториях планеты. Для управления многочисленными кораблями требовалась связь. О спутниковых системах тогда и
Проблему долго обсуждали в Главном морском штабе, один за другим отвергались различные варианты. С трудом увязанные предложения вынесли на обсуждение Совета обороны. Первый, более дорогой и менее эффективный вариант предусматривал использование только своей территории. По второму радиопередатчики выносились как можно ближе к побережью. Для южной части Тихого океана предлагался район острова Хайнань в Китае, для Индийского океана — оконечность полуострова Индостан.
Индийский вариант отец отверг с порога. Обращение с такой просьбой к Неру он считал совершенно невозможным: отец опасался, что подобное предложение может подорвать дружеские отношения между нашими странами. Не так много лет прошло после изгнания английских колонизаторов, а тут заявимся мы со своей военной базой.
— Какие у вас интересы в Индийском океане? — допытывался он у главнокомандующего Военно-морским флотом адмирала Горшкова. — С кем там собираетесь воевать?
Горшков не принял бой. Он пояснил, что в предложениях рассмотрен проект глобальной сети связи, ориентирующейся на весь Мировой океан. Планов развертывания крупных подводных сил в Индийском океане нет. Так что с использованием территории Индии можно повременить, а на организации станции на острове Хайнань он настаивал. Там чрезвычайно важный район: военно-морские базы США на Гавайских островах, на острове Мидуэй, не говоря уже о Филиппинах и Тайване. Одновременно предполагалось поставить вопрос о возможности базирования и ремонта лодок в портах Китая в случае возникновения угрожающей обстановки. Это резко сокращало время, затрачиваемое на переходы, позволяло повысить боевую эффективность флота. Свои базы располагались так далеко, что почти треть кораблей постоянно находилась или на пути домой, или из дома. Отец не предвидел затруднений — дружественный, строящий социализм Китай, без сомнения, пойдет навстречу, тем более что сами китайцы приступили к строительству подводных лодок. Естественно, по нашим чертежам и с нашей помощью. Так что предложение Горшкова выглядело заманчивым для обеих сторон: и радиостанцией, и ремонтными базами смогут пользоваться и китайские моряки. К тому же наше присутствие в портах КНР свяжет руки агрессору. Нападающему придется иметь дело с советскими вооруженными силами. На основе взаимности отец предложил предоставить право военно-морскому флоту Китая в случае необходимости пользоваться нашими базами. Отец попросил подготовить конкретные предложения за его подписью для отправки Мао Цзэдуну.
Китайцы не спешили с согласием. Тогда отец решил встретиться с Мао Цзэду-ном лично. Ему казалось, китайцы чего-то недопоняли, стоит поговорить — все преграды отпадут. С такими намерениями он вместе с маршалом Малиновским в конце июля 1958 года направился в Пекин.
Историки немало писали об этих переговорах. Рассказывает о них и отец в своих воспоминаниях. Я только напомню, что китайцы попытались получить заверения о поддержке силой их попыток овладеть Тайванем. Точнее, прилегающей к берегам Китая акваторией. Отец уклонился. Он считал, что общие усилия должны согласованно направляться на отпор агрессии, а не провоцировать американцев на ненужную конфронтацию. По мнению отца, главной задачей должен стать подъем экономики Китая, повышение жизненного уровня народа.
Освобождение Тайваня он считал важной политически, но совершенно
С радиостанцией и базированием подводных лодок у отца ничего не получилось. От переговоров у него остался неприятный осадок. Почти неприкрытые попытки втянуть нас в вооруженный конфликт с американцами, отказ в нашей просьбе — все это не соответствовало пониманию отца принципов пролетарской солидарности.
В разгоревшемся после визита отца в Пекин конфликте из-за прибрежных островов СССР всецело держал сторону Китая. Газеты метали громы и молнии, осуждали агрессоров. Но отец решил этим и ограничиться, не было даже намека на возможность нашего вмешательства. Правда, в одном из своих публичных заявлений он пригрозил американцам, что в случае нападения на дружественный Китай мы не останемся в стороне.
Сами китайцы тоже не очень рвались в бой. После громогласных заявлений о вооружении народа они перешли к нескончаемым серьезным предупреждениям о нарушении американскими самолетами и судами их воздушного пространства и недавно установленной двенадцатимильной береговой зоны. Предупреждения скрупулезно подсчитывались и вскоре достигли внушительной цифры, приближались к тысяче.
Во время одного из таких нарушений в конце 1958 года американский пилот потерял подвешенную под истребителем ракету «Сайдуиндер» типа «воздух — воздух». Инцидент не остался незамеченным, о нем сообщили московские газеты со ссылкой на китайские источники. Отец заинтересовался. Послу в Пекине пошло указание попросить друзей передать нам ракету для изучения. Отец обещал, что результатами анализа и снятыми с ракеты чертежами мы поделимся с китайцами.
Прошло время, Пекин молчал. Отец попросил напомнить. Опять ничего. После третьего напоминания китайцы ответили, что они ищут. Отец рассердился, попенял: мы бесплатно передаем друзьям свои знания, чертежи, технологию, делимся всем без утайки, а здесь речь идет не о китайских, об американских секретах.
Увещевания не подействовали.
Зимой 1959 года, видимо в феврале, отец решился на давление. В ответ на затяжки с «Сайдуиндером» отец распорядился попридержать передачу документации на наши военные разработки. Подействовало. Ракета мгновенно нашлась.
Через несколько дней ее уже разглядывали в Москве. При ударе о землю ракета раскололась на две части, следов других поломок не было заметно. К сожалению, отсутствовала важная деталь — чувствительный элемент тепловой головки. У нас к тому времени накопился некоторый опыт по этой части, и специалисты очень интересовались, что придумали за океаном.
Когда ракетой занялись вплотную, обнаружили, что ее уже не раз разбирали и, только заново собрав, передали нам. Собственно, на это и ушло время «поисков». Извлекли ли для себя китайцы пользу — трудно сказать. Они еще мало знали и еще меньше умели. Но упорно пытались разобраться.
Мне рассказывал один из наших моряков, обучавших своих китайских коллег обращению с П-15, как однажды утром, вернувшись в ангар, он обнаружил оставленную вечером целехонькой ракету, разобранную до винтика. Ночью местные специалисты, не доверяя своим русским наставникам или по какой иной причине, решили до всего докопаться самостоятельно. Разобрать разобрали, а собрать не смогли. Вышел конфуз. Наши сделали вид, что ничего не произошло. Дружба. Двое суток собирали, налаживали ракету, пока она снова заработала. Китайцы ничего не объясняли, вежливо улыбались. И это не единственный случай.