Никогда не говори "Никогда"
Шрифт:
— Загадай желание.
Смотрю, как она закрывает глаза, и думаю о том, что она загадывает. Надеюсь, меня, потому что это то, что я хочу, чтобы она желала. Хотя, это уже решенный вопрос.
Она задувает свечу и режет кекс на два огромных куска.
— Спасибо, Камерон.
Наблюдаю, как она кусает первый раз, и в уголке ее губ остается шоколадная глазурь. Я никогда не думал, что глазурь может быть настолько возбуждающей, но, черт возьми, она выглядит так хорошо, когда высовывает язык и слизывает остатки лакомства.
—
— Бьюсь об заклад, что хотел бы, — говорит она, дразня меня в ответ.
Мое тело не может двигаться достаточно быстро вокруг островка, что стоит между нами.
Я хватаю ее за талию и притягиваю к себе.
— Дай мне попробовать.
Она игриво отталкивает меня.
— Свой ешь.
С этими словами она наклоняется и хватает мою половину, намереваясь аккуратно положить ее в мой уже открытый рот.
— Отдай его мне, девочка.
Спустя две секунды мое лицо покрыто глазурью.
Она смеется.
— Сам напросился.
— Теперь твоя очередь.
Она разворачивается и бежит наверх, мне же приглашение не нужно. Хватаю ее половину и следую за ней в ее комнату. Она быстра, вернее, я позволю ей быть быстрой. Она отбивается от меня и бежит прямо в свой шкаф. Знаю, это не легкая задача, но я сильнее. Она не сможет там слишком долго прятаться, прежде чем я сорву дверь с петель. Так что я решаю быть милым и предупредить ее.
— Кэт, если ты не выйдешь, то я войду.
Она не отвечает.
— Ну ладно, сама напросилась.
Хватаюсь за ручку и с нажимом поворачиваю ее. Чувствую, как она прилагает некоторую силу, пытаясь не впустить меня. Но не долго, после чего я напрягаю мышцы и открываю дверь.
Она визжит:
— Не смей.
Когда я вхожу в ее огромный шкаф, весь заполненный черными вещами, она забивается в угол.
— Теперь тебе некуда бежать, — говорю я, становясь перед ней на колени.
Она закрывает лицо руками, как будто это спасет ее.
Одним махом я отвожу ее руки и сую ей в лицо кекс.
Мы оба начинаем смеяться, а наши лица покрыты шоколадной глазурью.
— Кэт, ты понятия не имеешь, насколько меня заводит эта прелюдия.
— Правда, я не знала, что для тебя это будет так легко. Если бы знала, то еще в магазине сунула бы тебе его в лицо. Где бы мы потом были?
— Мы бы лежали на Джефферсон с шоколадом на лицах, вот где.
Я не могу больше сопротивляться ни ей, ни ее выражению лица, и, кажется, это взаимно. Зная, что ей некуда бежать, я пользуюсь ситуацией. Хватаю ее, оборачивая ее ноги вокруг моей талии, и сцеловываю с нее каждую унцию шоколада. Мы наконец-то дорвались друг до друга, никто из нас не останавливается, и я думаю о том, что произойдет дальше. Мои руки проскальзывают под ее рубашку, вверх-вниз пробегая по ее спине. Я начинаю расстегивать ее бюстгальтер, когда пронзительный звонок моего мобильного возвращает нас к реальности.
—
— Шутишь? Черт, нет.
Когда я притягиваю ее ближе, она начинает бродить руками под моей рубашкой, скользя дальше вниз, и останавливается над кромкой моих штанов. Зная, что вот-вот произойдет, я начинаю труднее дышать. Она стонет с каждым поцелуем, и я тоже не пасу задних. Но она удивляет меня, вытаскивая из моего кармана мобильный, когда тот начинает пищать, оповещая меня, что пришло сообщение.
Она открывает его.
— Посмотрим, кто звонит, да? — дразнится она.
Когда она читает сообщение, ее улыбка увядает.
— Что это?
— Что? — спрашиваю я, понятия не имея, о чем она говорит.
— Это от Барби, она просит тебя вернуться. Ей, кажется, не нравится, что вчера ночью она кое-чего лишилась.
Дерьмо!
— Кэт, клянусь, это не то, о чем ты думаешь. Я сделал это ради тебя.
Злясь, она отклоняет голову.
— Ради меня? Ты был с ней ради меня?
— Клянусь, я не был с ней. Я просто... Я просто хотел ради тебя вернуть ее. Услышал, что она была причастна к листовкам, и не знаю... Я просто сделал это.
— Что именно ты сделал, Камерон?
Мы все еще сидим в шкафу, ее ноги широко расставлены по сторонам от моих колен.
— Если ты дашь мне две секунды, чтобы объясниться, прежде чем сойдешь с ума, то я покажу тебе.
Я смотрю на свой мобильный и забираю его из ее руки.
— Обещай, что не придешь в ярость и не станешь снова ледяной королевой.
Она не отвечает, только кивает.
Я хватаю ее за подбородок и, на всякий случай, быстро целую ее в последний раз.
— Это, правда, выглядит плохо, но, клянусь, я всего лишь снял видео. Ничего не было, ладно?
— Камерон, показывай. Сейчас же.
— Ты еще не пообещала мне. Просто скажи это.
— Отлично, я обещаю.
Боже, надеюсь, она говорит правду и сможет с этим справиться.
Открываю мобильный, нажимаю на кнопку «Видео», а после на «Воспроизвести». Пока она смотрит, я наблюдаю только за ее лицом. И это были самые длинные три минуты в моей жизни.
— Не могу поверить, это ты снял?
— Оно твое. Делай с ним все, что хочешь.
Она отталкивается от моих коленей.
— Думаешь, я хочу этого?
— Не знаю. Я просто подумал, что если бы у тебя что-то было на нее, то она оставила бы тебя в покое.
— Я не хочу этого, Камерон. И, теперь... я не хочу тебя, — говорит она, ее лицо искажено от отвращения ко мне.
Я тяну ее обратно. Черт, а она сильная.
— Кэт, ты обещала.
— Это было до того, как я увидела полностью голую Стефани, танцующую для тебя. Это отвратительно.
— Извини. Я думал... черт, понятия не имею, о чем я думал. Знаю, ты злишься, но не делай этого. Мы же только начали ладить. Я не хочу, чтобы все закончилось.