Никогда не люби незнакомца
Шрифт:
Матрац начал шевелиться под ударами снизу, но люк еще не был открыт. Мы перебежали по крыше на следующее здание.
Там нам повезло — дверь оказалась открытой. Я закрыл ее изнутри на крючок, и мы помчались вниз. Выскочив на Шестьдесят восьмой улице, побежали к парку.
За нами никто не гнался. На Сентрал Парк Уэст мы поймали пустое такси.
— Быстрее! — крикнул я водителю.
Джерро откинулся на заднее сиденье и закрыл лицо руками. Платок весь пропитался кровью. Я отнял руки от его лица и осмотрел порез.
— Рана
Там я расплатился, и мы вошли в отделение скорой помощи, где Браунингу наложили несколько швов. Пока доктор обрабатывал и зашивал рану, я отвечал на вопросы сестры, заполнявшей приемный бланк. Наконец доктор зашил рану и забинтовал щеку. Он дал нам какие-то таблетки и велел Джерро отправляться домой отдыхать. Мы вышли из больницы.
Часы на витрине магазина напротив показывали одиннадцать часов.
— Отправляйся домой, Джерро. Ты еле на ногах стоишь.
— Мне уже лучше. — Он попытался улыбнуться. — Пожалуй, я сам доберусь до дома. Спасибо, Фрэнк. Ты вел себя потрясающе!
— Забудь об этом! Ты уверен, что сам дойдешь?
— Конечно, — заверил он меня и тут же пошатнулся. Я поддержал его.
— Пожалуй, я провожу тебя. Мы начали этот вечер вместе и вместе его закончим. — Он не стал спорить. — Где ты живешь?
— Мне нельзя сейчас домой, — ответил Джерро после небольшой паузы. — Не хочу расстраивать своих. Они перепугаются, увидев меня в таком виде. Лучше поеду к другу.
— Куда хочешь, только пошли поскорее. Тебе необходим отдых.
Мы остановили такси. Джерро назвал адрес в Гринвич Виллидж и откинулся на сиденье. Несколько минут он молча смотрел в окно, а я время от времени посматривал на него краешком глаза.
Наконец он опустил голову на руки и заплакал. Я знал, что плакал он не от боли, а от обиды и унижения.
— Дураки! — прошептал Джерро Браунинг. — Бедные обманутые глупцы! Когда же они поумнеют?
Глава 5
Такси остановилось перед меблированными комнатами «Студио Эпартментс». Я расплатился с водителем, и мы вошли в холл. На втором этаже Джерро позвонил. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу, и я понял, что рана вновь начала болеть. Джерро позвонил во второй раз. Мы прождали целую минуту, но дверь так никто и не открыл.
— Может, твоего друга нет дома?
— У меня есть ключ. — Он достал из кармана ключ и открыл дверь.
Мы вошли в квартиру, и Браунинг включил свет. В одном углу стояла пишущая машинка, рядом с которой валялись скомканные листы бумаги. Около стены располагался мольберт с недописанным мужским портретом. Вокруг стола стояли несколько стульев. У окна находилась небольшая кухня: плита, холодильник и шкаф. Джерро заглянул в спальню, в которой оказались две кровати. Он закрыл дверь
— Нет дома, — сказал он и нерешительно замолчал. — Теперь все в порядке. Можешь отправляться домой. Уже поздно, и ты, наверное, с ног валишься от усталости.
— Я уйду только после того, как ты выпьешь что-нибудь горячее, примешь таблетки и ляжешь в постель.
— Я все сделаю сам, — запротестовал Джерро.
— Нет уж! — Мне показалось, что он хочет от меня избавиться. — Иди ложись. Я вскипячу воду. Здесь есть чай?
— В шкафу.
Я подошел к маленькой плите, наполнил чайник водой и поставил на огонь. Браунинг молча наблюдал за мной.
— Раздевайся и ложись, — повторил я.
Через несколько минут вода закипела. Я нашел чай и чашку. Сунул пакетик с чаем в чашку, залил кипятком и направился в спальню.
— Чай готов!
Джерро лежал на кровати у окна в синей пижаме. На белой подушке чернело лицо с забинтованной щекой.
— Как самочувствие?
— Чуть лучше. Только голова раскалывается.
— Выпей чай — сразу полегчает! Где таблетки, которые тебе дал доктор?
Он разжал пальцы. Таблетки лежали на ладони.
— Проглоти их и запей чаем, — приказал я.
Джерро проглотил таблетки и потянулся за чаем. Рука дрожала так сильно, что он не мог удержать чашку, и я принялся поить его из чайной ложки. Наконец Джерро допил чай и устало откинулся на подушку.
Несколько минут я сидел рядом. Джерро открыл глаза.
— Что-нибудь еще сделать? — спросил я.
— Нет, спасибо. Ты уже и так достаточно сделал.
Мы замолчали. Мне показалось, что он задремал. Я уже собрался выйти, но он открыл глаза и спросил:
— Фрэнк, ты испугался там, в клубе?
— Ужас! — улыбнулся я.
— Я следил за тобой. Ты совсем не испугался. По-моему, тебе это даже понравилось.
— Ты и сам вел себя неплохо! — Я передразнил его голос: — «Я, пожалуй, спущусь поговорю с ними».
— Я перепугался до смерти, — признался Джерро. — Я знал, что боюсь, и мне было стыдно. Мне было стыдно, ведь я считал, что давно переборол этот страх, страх, который испытывают негры перед толпой белых. Наверное, он засел в генах.
— Что-то я не заметил у тебя никакого страха. Лучше постарайся забыть обо всем и усни. Утром все будет казаться по-другому.
— Ты так думаешь? — задумчиво спросил он. — По-моему, все всегда будет таким же, как сегодня вечером. Люди за ночь не меняются. Когда приходят беды, они, естественно, начинают искать козла отпущения и в порыве глупой мести забывают все, что этот человек сделал для них.
Я встал.
— Выброси это из своей головы и постарайся уснуть, — решительно произнес я, открывая дверь. — Тебе сейчас необходим отдых. Я буду в гостиной. Если что-нибудь захочешь, крикни.