Николь
Шрифт:
Мои глаза в панике искали источник громкого мужского голоса, хотя я уже вроде бы и понимала, кому именно он принадлежал. Меня обдало волной кипящего жара, когда на середину высокой широкой лестницы поднялся тот самый мужчина, который вытащил меня из кабины лифта.
У которого я спрашивала об увольнении матери-одиночки.
Которому говорила, что было бы совсем неплохо, если бы наш новый босс тоже где-нибудь застрял.
Которому заявила, что не боюсь увольнения.
– Вот же черт, – шепнула я, опустив голову. Почему-то мне не очень хотелось попадаться ему на глаза. – Я с этим мужиком в лифте
– С ним? – вытаращила глаза Юля. – С новым боссом? В нашем лифте?
– А в каком ещё, если он один в здании? Я думала, что он один из юристов… Черт, черт, черт. Я сказала ему, что своим опозданием новый босс явно демонстрирует собственную важность.
– С чего ты взяла, что он юрист?
– С того, что юридический отдел этажом выше. Да и взгляд у него такой…
– Юридический? – закатила глаза Юля. – Надеюсь, больше ты ему ничего не говорила?
– Нет, – заверила я с фальшивой улыбкой. – Вообще ничего.
– Меня зовут Абрам, – представился он. – Предупреждаю сразу, я не приветствую к себе обращение по имени отчеству. И точно так же не ждите подобного от меня. Мне неважно, сколько вам лет. Я буду обращаться к вам исключительно по имени.
– Я сказала, что новый босс чешет задницу, когда раздумывает над тем, кого бы ещё уволить без причины.
– Николь! – ахнула Юля шепотом. – Зачем ты это сказала незнакомому человеку?
– Так вышло. Я подумала о Кристине Валерьевне и совершенно несправедливом к ней отношении. И сказала то, что… думала.
– Всех нас ждут глобальные перемены, – продолжал говорить Абрам Грозный, голосом властным и непоколебимым. – Думаю, вы уже это заметили. Я не из тех руководителей, которые появляются в офисе пару раз в месяц, чтобы выслушать доклады, отчеты и в полуобмороке посмотреть презентации. Для меня крайне важна производительность каждого из вас. Вы мне не нужны, если ваша отдача не достигает должного уровня. Если то, что вы делаете, не приносит компании положительных результатов и не идет ей на пользу.
– Ты подумала о том же, о чем и я? – шепотом спросила я Юлю.
– Как Василевский постоянно спал на презентациях?
– Откуда он знает об этом?
– Мы начинаем новую работу! Намного более трудоемкую, чем когда-либо. Кто не в курсе: филиал в Екатеринбурге прекратил свое существование, поскольку был абсолютно не рентабельным. – Его внимательный взгляд медленно прошелся по застывшим лицам огромного коллектива. Мне пришлось немного согнуть колени, чтобы спрятаться за двумя невысокими мужиками. – Привыкайте к тому, что все мы – большая семья первоклассных профессионалов. Если вы не относите себя к таковым, хоть на секунду сомневаетесь в своих силах – можете быть свободны. Потому что слабакам здесь не место. Единственное, что должно заботить вас в этих стенах – вы сами, ваши успехи и ваши стремления к достижению поставленных целей. И будьте добры, носите удобную обувь и одежду. Если вам комфортно работать в строгом костюме – пожалуйста. Если ваша работоспособность повышается, когда вы облачаетесь в спортивную одежду – ради бога. К слову о комфорте, – глянул он на блондина рядом. – Я поручил Арсению провести опрос среди сотрудников. Очень надеюсь, что вы охотно примете в нем участие, потому что от его результатов будет зависеть именно ваш
– Верно! – кивнул этот Арсений. – Я уже отправил на электронные адреса всех отделов ссылку на опрос. Много времени это не займет.
– Ещё раз спасибо за ожидание! – поблагодарил босс, ничуть не смягчив свой суровый тон. – Рад был, наконец, всех вас увидеть.
– Но прежде, чем вы вернетесь на свои рабочие места, – заявил Арсений, – я попрошу некоторых из вас подняться на седьмой этаж!
– Мне это не нравится, – глянула на меня Юля, провожая взглядом уходящего Абрама. Арсений называл одну фамилию за другой, вызывая у многих явное чувство беспокойства. – Совсем не нравится.
– Так, кажется всё, – кивнул Арсений, проверяя список на своем iPad. – Ой, тут же ещё колонка! Потемкина Светлана, Рыськов Валерий и Светова Юлия!
– Твою мать, – содрогнулась Юля, бессильно опустив голову. – Это те, кому с минуты на минуту скажут «до свидания».
– Да с чего ты это взяла? – посмотрела я на нее.
– С того, что на седьмой этаж просто так не вызывают! Там начальство восседает!
– Ты что, не уверена в себе?
– …Уверена.
– Вот и отлично! – улыбнулась я. – Ты умница, красавица и настоящий профессионал. Всё будет хорошо!
– Обещаешь?
– Обещаю! А теперь поднимайся на седьмой этаж и расправь плечи. Вдруг тебя ждет повышение? В нашем отделе освободилась одна руководящая должность…
– Самой-то не смешно? – брякнула Юля.
Смешно. Но это единственное, что могло прийти мне в голову в качестве вялого успокоения.
3
– Меня уволили.
– Что? – выпучила я глаза. – Как?
– Вот так. Сказали, что я могу собирать свои вещи и освободить рабочее место. Очевидно, что сегодня основная зачистка произошла в нашем отделе. Этот Грозный уволил шесть человек.
– Шесть? – не верила я своим ушам.
Наташа не скрывала эмоций и тихонько рыдала на плече у Артема. Валера сидел за своим столом с побледневшим от шока лицом, а Настя, с грохотом захлопнув за собой дверь дамской комнаты, громко закричала, не в силах сдержать в себе негатив.
– Мне заплатят небольшую компенсацию, – сообщила Юля поникшим голосом. – Надеюсь, что я смогу найти другую работу в самые ближайшие дни, но… Боже, что же мне делать?
– А ты говорила, что у тебя ребенок? Что ты воспитываешь его одна? Что у тебя нет никакой финансовой поддержки со стороны?
Юля кивнула.
– Этот Абрам не стал меня слушать. Перебил и сказал, что мне выплатят компенсацию только потому, что эта новость стала для меня неожиданностью.
– А он хоть как-то объяснил причину увольнения?
– Сказал, что это вынужденная мера. И заценил кроссовки.
– Что сделал? – насторожилась я.
– Сказал, что у меня симпатичные кроссовки. Что же мне теперь делать? Я ведь всю себя этой работе отдавала. Я каждое утро приходила сюда с желанием добиться успехов! Я хотела быть такой же, как Кристина Валерьевна, а теперь… Максимум, что мне светит, какое-нибудь крошечное рекламное агентство, расположенное в подвале старой пятиэтажки. Николь, – едва сдерживая слезы, спросила она, – а ты ничего ему не говорила обо мне? Пока вы были в лифте?