Николае
Шрифт:
Оружие звякнуло, когда Майкл положил его на палубу и потянулся, чтобы обнять Бака. Он сжал его медвежьей хваткой, смеялся и плакал одновременно:
— А кто подсказал вам местонахождение Циона?
— Мойша и Илия.
— Это мои учителя, — сказал Майкл. — Я один из тех, кто стал верующим благодаря их проповедям и проповедям Циона.
— И вы убили людей, которые искали доктора бен-Иегуду?
— Это я не считаю убийством. Когда они достигнут Мертвого моря, их тела отнесет течением и сожжет солью. Пусть лучше это будут их тела, чем Циона.
— Так значит, вы
— Со слов доктора бен-Иегуды, как Апостол Павел. Он говорит, что нас 144000 по всему миру, и у всех одно призвание — проповедовать Христа, единственного истинного Сына Божия.
— Невероятно, но вы стали для меня ответом на мою молитву, — сказал Бак.
— В последнее время меня это не удивляет, — ответил Майкл. — Вы должны понять, что играете такую же роль.
Бак совершенно выбился из сил и очень обрадовался, когда Майклу пришлось заняться моторами и лодкой. Бак отвернулся в сторону и заплакал. Бог был так милостив. Вернувшись, Майкл сообщил хорошую новость:
— Нам не придется плыть до самого озера Тиберия.
— Не придется? — переспросил Бак, пересаживаясь назад, к Майклу.
— Вы выполните свое предназначение, отправившись в сторону Галилеи, сказал Майкл. — На полпути между Иерихоном и озером Тиберия мы пристанем к восточному берегу реки, пройдем пешком около пяти километров до того места, где мы с моими соотечественниками спрятали доктора бен-Иегуду.
— Как мы сможем избежать столкновений с зилотами?
— План побега существовал с того момента, как доктор бен-Иегуда впервые выступил на стадионе Коллека. В течение многих месяцев мы считали, что нет необходимости охранять его семью. Зилотам был нужен он. При первых признаках угрозы или нападения мы послали к офису Циона машину, причем такую маленькую, что в ней, казалось, помещался только водитель. Цион лег на заднем сиденье и, свернувшись калачиком, прикрылся одеялом. Его привезли к этой самой лодке, и я отвез его вверх по реке.
— А эти истории о том, что его водитель принимал участие в убийстве семьи Циона? Майкл покачал головой.
— Доброе имя этого человека было восстановлено самым решительным образом, не правда ли?
— Он тоже был верующим?
— Нет, к несчастью. Он сочувствовал нам. Мы были уверены, что это просто дело времени, но случилось иначе. Кстати, доктор бен-Иегуда еще не знает о смерти своего водителя.
— Ему известно о его семье?
— Да, и вы представляете, как ужасно он себя чувствует. Когда мы погрузили его в лодку, он, накрытый одеялом, так и остался лежать там, скорчившись. В некотором смысле это было хорошо, потому что позволило нам провезти его незамеченным до назначенного места. В течение всей поездки я слышал его громкие стоны, перекрывавшие шум лодки, которые слышу до сих пор.
— Только Бог может утешить его — сказал Бак.
— Я молюсь об этом, — ответил Майкл. — Честно говоря, он еще не пришел в себя, не начал говорить, а только все плачет и плачет.
— Что вы намерены с ним делать? — спросил Бак.
— Он должен покинуть страну, потому что здесь его жизнь ничего не стоит. У него врагов гораздо больше, чем сторонников. Ему повсюду
— А куда вы с друзьями хотите увезти его?
— Я и мои друзья?
— А кто же?
— Вы — мой друг!
— Я? — переспросил Бак.
— Бог говорил устами двух свидетелей, что спаситель придет. Он будет знать раввина, свидетелей и пророчества о Мессии. И самое главное, он будет верить в Спасителя. Это вы и есть, друг мой.
Бак оторопел. Он ощущал защиту Господа и восторг от служения Ему, но никогда так четко и явственно не ощущал себя Его слугой. Он был до крайней степени смущен, внезапно ощутив, что недостоин этого, недисциплинирован и неспособен справиться с такой задачей. За что такое благословение! Что он новообращенный, такого сделал? Бак пытался быть послушным и старался обратить других, но, конечно же, недостоин исполнить возложенное на него.
— Что, по-твоему, я должен сделать с Ционом? — Не знаем, но думаем, что вы вывезете его из страны.
— Это сложно.
— Мистер Уильяме, ведь вам тяжело было найти раввина, так? Вас самого чуть не убили.
— Вы думали, что придется меня убить?
— Почти не надеялся, что не придется. Все было против того, что вы тот самый освободитель, но я молился.
— Здесь поблизости есть какой-нибудь аэропорт, способный принять реактивный самолет?
— Есть взлетно-посадочная полоса западнее Иерихона, ближе к Аль-Бираху.
— Это вниз по реке в обратную сторону?
— Да, так, пожалуй, проще всего. Но знаете, это аэропорт, обслуживающий Иерусалим. Большинство рейсов в Израиль и из него обслуживаются аэропортом Бен-Гурион в Тель-Авиве, но около Иерусалима тоже оживленное воздушное движение.
— Наш раввин, наверное, один из самых известных людей в Израиле, сказал Бак. — Как я проведу его через таможню?
Майкл улыбнулся в темноту:
— Сверхъестественным образом.
Бак попросил одеяло, которое Майкл достал откуда-то из лодки, и, накинув его на плечи, закрылся с головой.
— Сколько еще? — спросил он.
— Еще минут двадцать, — ответил Майкл.
— Я хочу еще кое-что сказать, что, вероятно, покажется странным, сказал Бак.
— Нечто более странное, чем сегодняшняя ночь? Бак фыркнул от смеха.
— Не думаю. Вероятно, я был предупрежден во сне, что бежать надо через Египет, а не через Израиль.
— Вероятно?
— Я не привык к подобному общению с Богом, так что не знаю.
— Не стоит сомневаться в истинности сна, который может исходить от Бога, — заметил Майкл.
— Но какой в этом смысл?
— В этом не больше смысла, чем в попытке вывезти объект преследования зилотов через международный аэропорт.
— Но ведь Каир разрушен. Куда, в таком случае, переведены авиарейсы этого направления?
— В Александрию, — ответил Майкл. — Но все равно вам придется как-то выбираться из Израиля.
— Найдите мне где-нибудь небольшую взлетно-посадочную полосу, тогда мы сможем избежать таможенного осмотра и выбраться отсюда.
— Но как же тогда быть с вашим намерением двигаться через Египет?