Николай I Освободитель. Книга 6
Шрифт:
Сложно сказать, что именно повлияло на изменение истории. Учитывая тот бедлам, который творился в Латинской Америке последние 25 лет и мое плохое знание этих событий в моей истории, повлиять могло, наверное, вообще все что угодно.
Ну во-первых роялистов тайно поддерживала Россия. Мы снабжали — что особенно смешно учитывая полную заморозку дипломатических отношений между Санкт-Петербургом и Мадридом после занятия нами Фолклендов — воюющие на стороне метрополии силы деньгами и оружием. Опять же не потому что мы против независимых государств — с той же
Во-вторых, Испания как не парадоксально, в этом варианте истории выглядела не совсем уж, разобранной на части страной. Итоговая победа Наполеона — «непоражение», назовем это так — немного успокоило европейские страны в плане революций и республиканских настроений в целом. Опять же июльского переворота во Франции тут не было, а австрияки свою попытку поменять власть успешно провалили. Все это отражалось и на настроениях в периферийных королевствах, одним из которых — вероятно сами испанцы с таким определением поспорили бы, но ладно, кому такие тонкости интересны — и была Пиренейская страна.
Ну и в-третьих, сыграл — опять же возможно это будет звучать контринтуитивно но тем не менее — радикально консервативный настрой самого Карлоса. Он был против любых либеральных реформ, за сильную власть и католическую веру, чем изрядно успокоил отдельные уставшие от постоянного бардака на континенте властные круги Южной Америки. Тем более что примеры Мексики, Бразилии и Аргентины, земли которых постоянно сотрясали всяческие восстания, и которые постоянно воевали между собой и с другими странами, показывал, что собственно независимость — вот сюрприз — далеко не всегда означает автоматическое наступления Царствия Небесного на Земле. Скорее наоборот.
Политическая же карта Южной Америки теперь выглядела несколько иначе, чем я ее помнил из своего 21 века. Вместо Колумбии была республика Новая Гранада в гораздо меньших по сравнению с моей историей границах. Венесуэла тоже лишилась своих западных владений, зато тут в ее состав входил кусок земли известный в будущем как Гайана. Эквадор потерял часть территории на побережье — ту самую провинцию Гуаякиль, оставшуюся под Мадридом — но, кажется, стал более «вытянутым» в глубь континента. Не уверен, но вроде этот аппендикс в будущем Бразилии принадлежал.
Ну и Перу с Боливией — которая как бы была раньше испанской провинцией «верхнее Перу» — остались с составе одной страны. Просто Перу. Не факт, что они продержатся вот так вместе очень долго, внутренних проблем как и во всех остальных странах имелось навалом, но на момент описываемых событий границы сложились именно так. Чили с Аргентиной вроде бы остались примерно в тех же пределах, что и в моей истории, а Парагвай был существенно больше. Но это как раз не удивительно, эта страна много потеряла по итогам знаменитой войны, до которой еще пару десятилетий.
Ах да, Панама отвалилась
Что касается нас, то мы до последнего старались сорвать подписание договора, устроили пару провокаций, нападений каких-то нанятых местных оборванцев, но в итоге англичане нас на этом поле откровенно переиграли. К сожалению, быть сильным везде Российская империя пока не могла, а Южная Америка для нас виделась откровенно не приоритетным регионом. Так что теперь никаких препятствий для экономической экспансии англосаксов на континент фактически не осталось, было понятно, что несмотря на удержанные за собой части территорий, совсем не Испания теперь тут будет главным игроком.
С другой стороны, кое-какие бонусы мы и тут смогли для себя оторвать. Например, мы договорились с правительством Уругвая об аренде куска земли недалеко от Монтевидео под военно-морскую станцию. Восточная Республика была фактически зажата между двумя самыми большими странами континента — Бразилией и Аргентиной — и разумно опасалась за свою безопасность, тем более что те же Бразильцы уже как минимум один раз пытались включить территорию Уругвая в состав своей империи. Пока неудачно, но перспективы — хоть я то знал, что Уругвай счастливо просуществует до самого конца человеческой цивилизации, отсюда из середины 1830-х это было совсем не очевидно — его оставались достаточно туманными.
Учитывая, что Бразилия плотно «лежала» под Лондоном — настолько, что даже в ущерб собственным экономическим интересам начала поджимать наш каучуковый импорт, — сотрудничество с нами для Уругвайцев стало вполне логичным шагом.
Впрочем ввязываться в полноценное морское противостояние с самой главной океанской страной в мире мы пока не торопились, и первый наш военный корабль отправился на место постоянной вахты в Уругвай только в следующем 1836 году. Им стал новейший 830-тонный парусно-винтовой корвет типа «Б» — «Бойкий». Его дальнейшие приключения, кстати, достойны отдельного рассказа, однако не будем забегать наперед.
Что касается меня, то разобрав текучку в столице, я прыгнул в поезд и махнул в Вильну, где у меня ожидалось еще одно забавное мероприятие…
Глава 11
— D4, — я двинул ферзевую пешку на две клетки вперед и, не отрывая руки от фигуры, с улыбкой повернул голову налево. Там находился специально приглашенный на мероприятие фотограф, который, щелкнув магниевой вспышкой, запечатлел для истории первый ход первого в истории международного шахматного турнира.