Николай Кровавый. Трилогия
Шрифт:
Нужно сказать, что службы Зубатова с Ежевским проглядели подготовку к настоящему погрому. Да я хорош оказался. Чтобы уменьшить кровавые эксцессы, гвардия мной была выведена в Красное Село. Полиции был дан приказ о невмешательстве в происходящее. Согласно расчётам, той сотни боевиков, что были в распоряжении Иосифа Джугашвили, вполне хватало для разгона пяти сотен нанятых люмпенов. Вот только с количеством вышла промашка. Недовольные мной фабриканты наняли для погрома ещё пять стен боевиков. Не остались в стороне от событий и недовольные мной революционеры разных мастей. И явились они не с пустыми руками.
И вот, в разгар праздничного шествия идущего под государственными и красными флагами, сбоку на Невский проспект
Скажу честно, "радужные" флаги — моя выдумка. Когда задумывалась ЛДПР, встал вопрос о символике. Моя идея: либерал-демократы — это вообще-то по сути своей "белые". Причем, в чистом виде. Но так как они объединяют в себе людей разной ориентации, то символом местных "белых" должен быть весь спектр цветов, на которые этот цвет разлагается. После некоторых размышлений, один цвет был убран, чтобы не лишать нормальных людей возможности спокойно использовать красивый природный символ. Поэтому в бой либералы шли под флагом, который известен мне был как флаг ЛГБТ — шестицветный.
С самого начала "радужные" вели себя агрессивно, напористо. Атака началась по команде "Бей краснопузых!" Сил малочисленных боевиков-черносотенцев не то что для разгона, даже на сдерживание натиска не хватало. Жиденький заслон из подготовленных для схватки людей был сметён почти мгновенно. А "радужные", имея преимущество инициативы, позаботились и о подходящем оружии. В ход пошли, дубины, цепи, ножи, револьверы. В их действиях чувствовалась продуманность и организованность. Главный удар они нанесли в голову колонны, где шло руководство социал-монархистов и христианских социалистов. Пострадали многие. В частности, председатель партии Шарапов и глава фракции большевиков Ульянов, были ранены. Не менее свирепые атаки шли и на тех, кто нес знамёна или транспаранты.
Народ сперва растерялся и был момент, когда мог дрогнуть и начать разбегаться. Будь на месте нападавших войска или полиция, даже в меньших силах, именно это и произошло бы. Но как я уже говорил, народ тут жил не трусливый.
Сигналом к дружному отпору послужило нападение какой то интеллигентного вида суфражистки на погромщика. С криком: "Как вам не стыдно!" эта субтильная дамочка вцепилась в выбранную ей жертву и ее острые коготки образовали у него на роже множество кровоточащих ран. В следующую секунду, получив удар цепью по голове, она потеряла сознание и не упала лишь потому, что падать в такой тесноте было некуда. Но дело своё она сделала. Шок от нападения разом прошел и питерский пролетариат пустил в ход ту самую мозолистую руку, которой так долго пугали буржуев марксисты. Растерянность сменилась яростью. Не имея другого оружия кроме голых рук, демонстранты перешли в атаку и им сейчас действительно "сабли, пули, штыки" преградой не являлись. Не хуже рабочих проявили себя в атаке и работницы. Эти пожалуй даже яростней были. Вот уж кто врага совершенно не жалел, атакуя в первую очередь тех, у кого рожа выглядела холёной и по извечной женской привычке с истошным визгом вонзая в них свои коготки.
Ответный натиск был несравнимо сильней. Разъяренные демонстранты рвались вперед невзирая на потери и настал момент, когда их враг дрогнул.
Первыми бросились в бегство нанятые Ежевским люмпены. В их оправдание скажу лишь то, что они просто выполняли инструкцию: бежать при малейших признаках решительного отпора. Следом за ними покинули поле боя наёмники буржуазии. Эти тоже не видели смысла охреневать в атаке. Зато "идейные" оказались намного крепче и продержались дольше всех. Но сломались и они. А дальше начался сущий кошмар. Полицейские наряды никак не успевали вмешаться в это побоище и явились слишком поздно, когда толпа уже порядком озверела.
Не буду говорить про то, что столичная полиция была плоха. Это совсем не так. До московской
Сломив сопротивление "идейных", толпа не успокоилась. Она только-только вошла во вкус. "Идейным" оставалось лишь спасаться бегством. Но тут против них сработала стандартное полицейское мероприятие. При возникновении уличных беспорядков, дворники обязаны закрыть парадные и ворота во внутренние дворы. В этот день, дворники четко выполнили никем не отмененную инструкцию. Поэтому, беглецам, которых начала преследовать разъярённая толпа, бежать можно было лишь по улицам в сторону рабочих кварталов. Укрыться им было негде. Соответственно, их догоняли и дальше начиналось сущее зверство. Пострадали не только участники нападения. Под раздачу попали и те, перед кем внезапно захлопнулись ворота и двери парадных и чья вина была в том, что они принадлежали к "чистой" публике. Классовая ненависть — вещь ядрёная.
Полиция, которой передали мой дебильный приказ: быть наготове, но без команды не лезть, достаточно долго не вмешивалась, потому что команды действовать ей так никто и не отдал. То, что она вообще вмешалась, за это следует благодарить тех офицеров, которые выполнение общего долга поставили выше выполнения текущего приказа. Полиции пришлось спасать от расправы беглецов, а для этого вступить в бой с участниками демонстрации. В результате, досталось всем сёстрам по серьгам. Полиция тоже понесла потери, потому что народ, увидевший, что "фараоны" выступили на стороне их классового врага, переключился на них. Необычные для таких случаев потери, среди чинов петербургской полиции, были обусловлены другим моим дебильным приказом: нести в этот день службу без огнестрельного оружия и не обнажать холодное оружие. Можно только удивляться той выдержке, которую проявили чины нижние полиции, которые так и не обнажили свои сабли, хотя приходилось им тяжко.
В общем, погуляли и повеселились так, что мне впору было рвать на себе волосы, где они только росли. Это надо было так влипнуть! Избежать Ходынки и своими руками организовать бойню на Невском! И что мне делать?
Второго мая мной был объявлен траур. Только этим не отмазаться от своей вины. Требовалось что-то ещё, более действенное, потому что ненавидеть меня теперь должны все. Рабочие — за убитых и покалеченных при столкновении. За то, что полиция в итоге усмиряла их, а не нападавших. Нападавшие, рано или поздно поймут, что это была моя провокация. А полиция — за то, что была мной подставлена. Так думал я в тот момент.
На деле, бог оказался не без милости. Уже утром, второго мая, Петербургский градоначальник генерал Клейгельс, доложил мне о первых результатах расследования происшествия. Во время доклада он подчеркнул, что восемь полицейских получили огнестрельные ранения. И это при том, что ни у полиции, ни у народа огнестрельного оружия в тот момент не было!
Ничего себе! Это кто мою полицию обижает? Как ни крути, но получается, что затеянную мной провокацию кто-то использует в своих целях. Причем, успешно вносит изменения в разработанный мной сценарий! И кто у нас настолько крут, что способен отследить предварительную подготовку моей операции, а затем осуществить частичный перехват управления ходом событий? Где то у нас "течёт крыша". Либо у Зубатова, либо у Ежевского. С этим будем разбираться, а пока: