Николай Кровавый. Трилогия
Шрифт:
Павел Карлович правда сомневался, вправе ли они выполнять свои обязанности на таких условиях?
– Жорж, пусть он отбросит всяческие сомнения. Я не стану возражать против получения заслуженных наград. Ну а то, что это не ордена… Что взять с этих американцев? Они ведь ордена по сию пору не завели!
В успехе рейда я не сомневался. Потому, что знал: в данный момент в таких делах «наш Гиммлер» впереди планеты всей. И если его не придерживать дурными приказами, то он задачу выполнит на «отлично». А задача была простая: французы должны потерпеть поражение. А потерпев поражение, возжаждать реванша. А они захотят взять реванш. Потому что на кону – нефть Техаса.
И вот, в один прекрасный день кавалеристы «Гиммлера» совершив обходной маневр, врубились во французские тылы. Павел Карлович не стремился вступать в бои с боевыми частями. Главной целью для него было – перерезать коммуникации. И он вволю порезвился на них. В этот момент французы ничего с
Даже если бы Хуарес желал, то уклониться от схватки у него все-равно бы не вышло. «Парни Гиммлера» охватили мексиканскую кавалерию с трех сторон. И хотя у них не было локтевой связи между отдельными полками, взаимодействие между ними утрачено не было, благодаря наличию радиостанции в каждом полку. В это утро, все было против Хуареса. Восходящее солнце грело спины американским драгунам и слепило мексиканцев. Благодаря образцовой логистике, конский состав находился в прекрасном состоянии. Зато кони мексиканцев были отощавшие. Американцы имели в достатке огневых средств, а мексиканцы в результате бомбардировок, лишились и той конной артиллерии, что имели ранее. В общем, куда ни кинь – везде клин. Уклониться от боя уже не выходило. Из всех возможных решений, Хуаресу пришлось принять только одно – сабельный удар. Рассчитывать на победу при иных раскладах он вполне мог. Дело в том, что сабельные атаки никогда не являлись коньком американской кавалерии. Более того, она их всячески избегала. Точно так же и нанятые Рокфеллером добровольцы. С ними все было даже хуже. Необходимым с точки зрения наших советников холодным оружием всех обеспечили. В каждом эскадроне один взвод имел на вооружении пики и сабли. Прочим дали только сабли. Но толку от этого не было. Занятий по рубке лозы, фланкировке, фехтованию… провести не успели. Поэтому сами кавалеристы относились к холодному оружию как к вещи бесполезной и обременительной. При первом же удобном случае их обязательно «теряли». Наказывать за утрату оружия так, как принято в нормальной армии, никто не имел права. За этим бдительно следили правозащитники. В общем, к началу сражения, половина личного состава в случае израсходования патронов оказывалась безоружной. Вот потому и была сделана ставка на один лишь огневой удар. И он был впечатляющий. Все-таки мексиканцы, это не воспетые Киплингом фузи-вузи. Те еще могли пройти сквозь огонь британской пехоты и прорвать ее строй. «Кабальеро» подобной выдержкой не обладали. Переть с одними саблями в руках на сотни пулеметов противника – это не их стиль. Поле боя в считанные минуты покрылось трупами лошадей и всадников. Весь бой продолжался минут пятнадцать. А дальше началось преследование убегающих. Войдя в азарт, американцы потеряли всяческую осторожность. Это дорого стоило солдатам 28 драгунского полка. Увлекшись погоней, они проглядели нового противника. Четвертый кавалерийский полк кубинских «десперадос» опаздал к началу битвы. Но зато у него был более удачливый командир – полковник Франсиско Дельгадо. Оценив сложившуюся обстановку, он приказал своим бойцам расступиться и пропустить беглецов, а затем, по сигналу горна, «десперадос» устремились в атаку. Сабельную. Которую американцы сперва проглядели, а потом было поздно. Кубинцы успели нанести сабельный удар с двух сторон.
Особенностью таких атак является то, что они не затягиваются по времени. Даже хорошо обученные и стойкие бойцы не могут долго выдерживать кошмар прямого столкновения конных масс. Это только в фильмах да книгах противники на полном скаку схватываются грудь на грудь. На
На этот раз лобового столкновения не было. Кубинцы били по флангам. А тут тоже свои особенности. При такой атаке, даже легкие телом и сидящие на низкорослых лошадях гусары, побеждают рослых, сидящих на огромных лошадях кирасиров, если последние не успевают развернуться для схватки.
Именно сейчас суровая практика кавалерийской войны и сработала против американцев. На этот раз они были без средств усиления – тачанки и артиллерия отстали во время погони. Револьверы и карабины хороши, когда соблюдается дистанция боя и мало помогут при бое в упор. Тем более, что на этот раз рубаки были у врага опытные. Закаленные еще боями с испанской армией, кубинцы умели махать не только мачете. В общем, радость от победы и азарт от погони, сменился диким страхом и драгуны пустились в бегство, подписав тем самым себе приговор. Оторваться от погони удалось лишь каждому четвертому. Прочие были безжалостно зарублены.
Этот частный успех тем не менее не улучшил положения франко-мексиканских войск. Рейд «парней Гиммлера» был продолжен, а кубинцам досталось от все тех же американских дирижаблей.
Отступление продолжалось. Причем, вместе с французскими и мексиканскими войсками, от американцев уходила часть местных жителей: негров и чиканос. Учитывая, что конная группа продолжала тревожить тылы частыми набегами, французам пришлось выделять войска для защиты беженцев. Что ослабляло их силы на фронте. В общем, отступление в любой момент могло перейти в драп. И не сказать, что меры для исправления ситуации не принимались. Началась срочная переброска в Техас французской кавалерийской дивизии и польской уланской бригады. Восстанавливалась мексиканская кавалерия и формировались конные полки в Боливарианском Легионе. Но все это требовало больших затрат времени, а потому французы явно запаздывали. В итоге их табор, все-таки добрался до Рио-Гранде и на том отступление прекратилось. Американцы тоже выдохлись и не имели сил для дальнейшего развития успеха. Да и вправду сказать, это был их последний крупный успех в наступлении.
Зато на левом фланге Южного фронта им сильно не повезло. Сперва начался штурм Сан-Диего войсками союзников. Первые два дня, штурмующие не могли добиться никаких заметных успехов. Но затем Пилсудский нащупал в позициях американцев слабину. Не прекращая оказывать нажим на обороняющихся по всему периметру обороны, Он внезапным ударом прорвал фронт у Эль-Кахона и бросил в прорыв греческие войска. Греки же, совершив форсированный марш, вышли к побережью Тихого океана в районе Дель-Мара и окончательно отрезали гарнизон Сан-Диего от всей страны. На этом Пилсудский не успокоился. Собрав вместе всех, кто мог сидеть на коне, он направил импровизированную конницу в сторону Лос-Анджелеса.
Этот сводный, а по факту сбродный отряд квази-кавалерии, теоретически не имел никаких шансов на успех. Чисто польским отряд не был. Скорее польско-мексиканский. Гарнизон Лос-Анджелеса превосходил его по численности раз в пять. Тем не менее, рейд окончился успехом. Стоило полякам и мексиканцам ворваться в город, как гарнизон, поддавшись панике, вместо оказания сопротивления начал разбегаться. Убежать сумели не все. В плен попало порядка 1200 человек.
Будь среди американских командиров жесткий и решительный человек, собрать разбежавшиеся войска и отбить город у захватчиков могло получиться. Но таких поблизости не оказалось. А ведь поляки и мексиканцы в этот момент занимались не организацией обороны, а грабежами и бесчинствами. Лишь на третий день высадившиеся в порту японские войска сумели навести хоть какой-то порядок.
Тем временем дела защитников Сан-Диего с каждым днем становились все хуже и хуже. Медленно но верно, японцы, поляки и мексиканцы захватывали один опорный пункт за другим. Артиллерийские обстрелы, бомбардировки с воздуха, отравляющие и зажигательные вещества, танковые атаки, свое дело делали. На десятый день штурма американцы пришли к выводу, что дальнейшее пребывание флота в Сан-Диего лишено смысла.
Через американское посольство было получено письмо президента Рузвельта. Он информировал нас о том, что на днях состоится прорыв американского флота в сторону Сан-Франциско. Что лично он не видит пользы для Америки в том, что флот либо погибнет, либо капитулирует вместе с гарнизоном крепости. Намного больше пользы будет в прорыве линии блокады и дальнейшем интернировании кораблей и экипажей в нейтральном порту. Наиболее реальный вариант – Фриско, который»… к счастью, мы вовремя передали вам во временную аренду».
Да, что-то Рузвельт не испытывает оптимизма. Вроде бы особых неудач в течении последнего года американцы не испытывают. Как ни крути, но ценность той же Канады для британцев сейчас уменьшилась. Французов лихо гонят из Техаса. В Северной Атлантике состояние равновесия. Негров и чиканос потихоньку давят… Говорить не то что о поражении, даже об истощении сил еще рано. Или я чего то не знаю?
Тем временем пришло еще одно послание. На этот раз от Назгулеску. Лихой командор, оценивая шансы на успех, писал о том, что отбить у японцев Тихоокеанское побережье Аляски вряд ли выйдет Но окончательно выбить британцев с бассейна реки Юкон – возможно. Вопрос лишь в том, как этим территориям не только устоять, но и жить в дальнейшем.