Николай Кровавый. Трилогия

Аббакумов Игорь Николаевич

Вторая удача – война в Америке. Тут конечно не все зависело от меня. Японцев с американцами стравили британцы. Но и мне плюс. Благодаря нашей провокации, американцы воевали с Антантой. И итоги войны весьма неоднозначны для победителей.

Балканы. Там еще ничего не закончено, но одна победа уже есть. А главное, удалось обойтись без традиционной благотворительности. Во всяком случае наши православные "братушки" усвоили, что у Николая Старьевщика даром только сношают за амбаром, а все остальное за деньги.

Так. Что еще? Пожалуй, политику в сфере военного строительства можно тоже отнести к внешнеполитическим успехам. Европейские армии стали технически развитыми и неповоротливыми. Изначально, когда я запускал в оборот свои военно-технические "дезы", слабо надеялся на то, что это сработает. Но ведь сработало! С той же подлодкой Джевецкого. Нигде, кроме России ей не увлекались. Но стоило объединить ее с крейсером-носителем, как водоплавающие воспрянули духом! Еще бы! Радиус действия этих малюток стал вполне приемлемым. И что интересно, практика

войны убедила всех в том, что это перспектива. Классическая для Старого времени схема, когда подлодка идет в надводном положении на дизелях, а в подводном на электромоторах, теперь считается тупиковой. Дизеля, запасы топлива, торпед – это увеличивает численность экипажа и размеры подлодки. При увеличении численности экипажа, придется увеличивать число обитаемых помещений, а также предусматривать провизионку и цистерну с запасами воды. Это неизбежно ведет к увеличению объемов цистерн и запасов сжатого воздуха. Сильной артиллерией ее не обеспечишь, поэтому вести полноценный морской бой один черт не выйдет. Да и скорость у такого корабля недостаточна. Поэтому: малый кораблик движущийся на одних электромоторах, без артиллерии и вооруженный парой торпед! Зарядка аккумуляторов, перезарядка торпедных аппаратов – на корабле-носителе. Который обладает большой дальностью плаванья, достаточной скоростью для того, чтобы догнать противника или уйти от погони. И артиллерию на нем можно держать приличную. И это вполне работало. Особенно на океанских просторах. И теперь, по опыту войны в Америке, вместо импровизированных вспомогашек решено строить полноценные боевые корабли-носители, способные нести на борту до восьми подлодок или торпедных катеров, вооруженных восьмидюймовыми орудиями и противодирижабельными орудиями, которые заодно являются и противоминным калибром.

С дирижаблями тоже прекрасно получилось. У них столько достоинств, что на явные недостатки просто плюнули. Одна только возможность нести на борту десятки тонн авиабомб, зависать над целью и огромный радиус действия, произвели нужное впечатление на командование всех европейских стран. На аэропланы уже смотрят как на средство ограниченного применения: воздушное наблюдение и средство связи. Не более того. Ну еще как на воздушное такси для штабных офицеров. Тут законодателями моды стали французы. Они продолжили совершенствовать свои авиетки. Теперь, в каждой дивизии положено иметь по штату четыре авиетки. А офицеры, претендующие на должность при штабе, проходят обязательную летную подготовку. С одной стороны для нас это не очень хорошо, ибо наличие подготовленных пилотов и наземных технических команд – это зародыш нормальной авиации. А с другой стороны, нам так даже удобней. Выделить часть истребителей для охоты на "штабную сволочь" и противник быстро лишится хорошо подготовленных кадров. Что неизбежно дезорганизует управление боевыми действиями.

С ВДВ еще интересней вышло. Для этих парней лишь два средства доставки: транспортные дирижабли "воздушным гренадерам" и мотодельтапланы "воздушным егерям". Тут конечно лидируют немцы. Они уже способны за один вылет десантировать батальон "воздушных гренадеров". Но и прочие страны от них не сильно отстают. Собственно, наибольший опыт аэромобильных операций у американцев. Но сейчас их уверенно догоняют британцы, которые организовали снабжение по воздуху гарнизона в Ледисмите.

Ну а танки, это вообще красота! На них стали смотреть именно так, как я и думал: как на подвижную фортецию. Опыт их применения тоже показателен. Учитывая, что им приходится рвать сильную оборону противника на всю глубину, к ним теперь предъявляют такие требования:

– бронезащита, способная противостоять снарядам артиллерии средних калибров с фронтальной проекции и артиллерии малых калибров – с боковой проекции.

– Возможность вести огонь одновременно в разных направлениях. Особенно это актуально, когда машина находится в глубине боевых порядков противника. Это требование автоматически привело к созданию многобашенных монстров. Тут моду изначально задавали мы, когда построили что-то вроде "танка Менделеева". Который вполне устроил американцев как средство прорыва укрепленных полос. По мере обретения опыта применения, янки совершенствовали свои СТТ и тактику их применения. Как ни странно это было для меня, но воюющими сторонами был сделан вывод о бесполезности их применения на ровной местности. Почему? А потому что они в условиях маневренной войны не успевают даже за пехотой, не говоря уже о кавалерии. Так уж сложилось, что не смотря на внедрение новой техники, технологии маневренной войны не изменились. Американцы поначалу попробовали использовать легкую бронетехнику. Но первый блин сразу вышел комом. Их легкие танки и броневики расстрелял неподвижный из-за повреждений польский сверхтяж. Точно так же и французы прокололись в Техасе. Посланные в атаку танкетки американцы расстреляли артиллерией и даже не вспотели. Оба этих эпизода дискредитировали легкую бронетехнику в глазах западных вояк. Перспективы за ней они не увидели. А потому, считали ее годной только для разгона безоружных бунтовщиков. Румыно-болгарская война их в этом убедила окончательно. Там действительно, отсутствие опыта привело к большим безвозвратным потерям в танках. Но мы о причинах таких потерь прекрасно знали. Стоило сменить тактику, как потери резко уменьшились. Ну а для посторонней публики мы даже завысили уровень потерь в разы. В данный момент "полицейскими танками"

никто кроме нас не увлекается.

Так что ничего нового, в технологиях маневренной войны в европейских армиях не появилось.

Но не появилось сейчас, это не значит, что не появится в будущем. Думать людям не запретишь. Всегда найдется умненький мальчик, способный стать Бонапартом. И что с ним делать? Идея про убить никак не прокатит. Талантливые люди появляются на свет постоянно. Всех заранее не ликвидируешь. Значит, нужно эти самые гениальные мозги испортить. Да так испортить, чтобы им и в голову не пришло действовать так, как надо. Ну что же, напрягаем наш "сливной бачок", а шпаргалку для слива писать придется самому. Последующие три недели я был занят написанием этой самой шпаргалки. Много думать особо не пришлось.

В результате появился на свет еще один мыслитель, названный мной Генрихом фон Тяпкеным. Именно ему я приписываю авторство труда "Aufmerksamkeit! Blitzkrieg!".

"Скоротечные войны очень редко приводят к окончательной победе нападающей стороны над стороной обороняющейся. Но тем не менее, именно такие войны планируют Генеральные штабы всех европейских стран. Понять логику такого подхода нетрудно. Наше время – это время господства капитала. А господа капиталисты не любят огромных и непроизводительных трат. И потому, являясь истинными хозяевами своих стран, они требуют от военных снижения издержек на ведение войн. Поставленное в такие условия, военное руководство вынуждено при планировании войны, брать за основу стратегию сокрушения и отбрасывать прочь стратегию войны на истощение. При этом населению заранее внушается мысль о том, что война будет вестись малой кровью, на чужой территории и долго она не продлится.

Это опасная иллюзия. Такое возможно лишь тогда, когда удается разгромить все силы противника в одном единственном генеральном сражении. Но такое не получалось даже у Наполеона. Смотрим на его войны с Австрийской империей. Побеждать австрийцев в генеральных сражениях у него получалось. Но дальше ему приходилось заключать мир. Не от хорошей жизни, а потому, что не получалось разгромить в одном единственном сражении ВСЕ силы противника. Затевать новые сражения чтобы добить противника окончательно? Не получалось это у него. Потому что победы обходились дорого, а сам победитель оказывался в такой сложной ситуации, что лучшим выходом из нее было своевременное прекращение боевых действий. В результате, заключался мир с НЕДОБИТЫМ противником, который в течении пары лет восстанавливал свою армию и был готов попытаться отыграть все назад. Австрия участвовала во всех коалициях против Наполеона и всякий раз выставляла более мощную армию. При этом, австрийская армия от войны к войне становилась опытней и конечно же опасней. Вместо одной единственной победоносной войны, французы получили множество войн, прерываемых короткими перемириями, которые почему то считали миром".

Писался текст одновременно легко и трудно. Легко, потому что любые доводы в пользу излагаемой позиции найти было нетрудно. А тяжело потому, что текст я писал сразу на немецком языке. Владел я этим языком очень даже неплохо, при нужде мог спокойно изображать из себя природного пруссака. Но в этом случае, собеседник видел бы во мне штафирку, а не барабанную шкуру. Так и с написанием текста. Лермонтов, Достоевский, Толстой… их литературное мастерство общепризнанно, но рапорта и донесения они писали совсем иным языком, тем который безжалостно внедряет в их мозги военная служба. Штабная культура – вот как называется применяемый военными людьми стиль изложения. В каждой армии она своя. И если хочешь изобразить свою причастность к той или иной армии, то будь добр изучать тот стиль, что принят в ее деловой переписке и ту терминологию, что в ходу на данный момент. Немецкий военный читатель должен из текста понять, что выдуманный мной Генрих фон Тяпкин вовсе не посторонний для армии человек. Что он честно трамбовал плац сапогами и на его счету немало правильно заточенных карандашей. А что фон Тяпкиных при всем своем желании не найти в "Готском Альманахе", так это не беда. С незапамятных времен, даже коронованные особы иногда пользуются псевдонимами.

Опусов, подобных тем, что я пишу сейчас, будет несколько и под разными названиями. "Aufmerksamkeit! Blitzkrieg!" – это для немцев, а для французов будет написан труд с названием – "Souvenez-vous de Bйrйzina!" Ну и англичан забывать не след. Сухопутные войска у них не настолько мощные как у французов и немцев, но законодателями военной моды могут и они стать. Поэтому им для чтения труд "Motor War".

Но основной объект воздействия – немцы. Почему именно они? А потому, что именно они способны осуществить глубокое вторжение. Французы, при всем моем к ним уважении, сейчас на подобные фокусы не способны. Да и помнят они, чем закончился поход их армии на Москву. Так хорошо запомнили, что во время Крымской войны отказались заходить вглубь нашей территории на сколь-нибудь большое расстояние. Про англичан и речи нет. Лезть на Россию в одиночку они не станут, а найти желающих составить им компанию – трудно. Немцы еще могли бы согласиться, да только сами англичане против такого союза. В общем, из всех кандидатов, только немцы могут решиться на войну с нами. Правда, о вторжении вглубь нашей территории они не заикаются. Их БГШ и без моей агитации считает это безнадежным занятием и планирует лишь сдерживание России в случае войны на два фронта. Но ведь при появлении новых возможностей, изменить намерения нетрудно.