Николетта Скайрини или Старший брат - босс Варии?!
Шрифт:
Николетта молчала, молчал и мечник. Ягуар словно понял, что с хозяйкой что-то не так, потому как рыкнул и, встав на задние лапы, повалил девушку на землю, наваливаясь сверху.
– Гил!
– Врооой! Чего это он?
– Если бы я знала.
Тут ягуар лизнул девушку в щеку, а после, услышав смешок, начал вылизывать ее лицо, переходя на шею. Над поляной разнесся звонкий смех Скайрини, которая старалась отбиться от “нападения” ягуара. Пока с переменным успехом.
Неизвестно, на что именно прибежали варийцы: на смех девушки, или на крик капитана.
Такого выражения лица у Скайрини уже не было довольно давно. Глядя на девушку, что валялась на траве с темным ягуаром, его подарком, который Занзас готовил к дню рождения сестры, вариец понял, о чем говорил патлатый капитан.
Сидя на траве, прислонившись спиной к стволу дерева, Николетта поглаживала ягуара, что устроил свою массивную голову у нее на коленях, промеж ушей. Ее взгляд был устремлен в небо, по которому лениво ползли облака. Постепенно ее мысли перешли к ее Облаку, Урагану, Дождю и Туману. Бельфегор сказал, что они обещали вернуться сегодня-завтра.
Словно услышав ее мысли, из особняка вышел Каваллини. Завидев девушку, он направился к ней. Она сидела под деревом, поглаживая ягуара по голове и подставляя лицо под теплый ветер, что зарывался в волосы и игрался с длинными прядями, разметая их по лицу. Косая челка, что спадала на левый глаз, то закрывала его, то убиралась в сторону.
– Принцесса.
– М?
– Там твои Хранители приехали.
Девушка подняла на Принца взгляд и Каваллини замер. В ее глазах было много всего, но кое-что Принц-Потрошитель понял однозначно: она не считает здешних Хранителей своими.
– Бел, – губы девушки скривились и она закрыла лицо ладонями. Ягуар обеспокоенно заворчал и посмотрел на хозяйку, – я хочу домой. Хочу обратно. Хочу к своим Хранителям, а не к тем, какими они станут через десять лет.
– Хей, Принцесса. Ну, ты что? – Бельфегор присел на корточки, касаясь плеча девушки. – Ты обязательно вернешься, слышишь? Вы вместе с Савадой и его тупоголовыми друзьями вернетесь обратно. Все станет как прежде. Поверь, Принцесса.
Николетта ничего не ответила, лишь продолжала сидеть, пряча лицо в ладонях. Ее плечи не дрожали, она не плакала, но выглядела такой несчастной, что Принц растерялся. Он не знал, как можно ее успокоить. Как можно подобрать такие слова, которые были бы полезны в данной ситуации и подходили бы больше всего.
– Старший брат… то есть Занзас сказал мне недавно. Точнее, не мне, а Скуалло, – произнесла Скайрини, отнимая ладони от лица. Ее глаза были сухи, но их выражение ясно давало понять: девушка с трудом держится, чтобы не заплакать. – Моя сестра мертва. Она умирала на моих руках. Он говорил это при мне, понимаешь? Он говорил при мне же, что я мертва. Что я умирала на его руках.
–
– Я сказала им, что есть вероятность того, что ваша Николетта будет жива, как только мы победим Бьякурана. Стоит Бьякурану потерпеть поражение, все изменится.
– Почему ты так в этом уверена?
– Не знаю. Интуиция. Предчувствие, – девушка пожала печами, запуская пальцы в шерсть ягуара и прикрывая глаза. – Называй как угодно, мне без разницы. Я просто чувствую, что все будет именно так, а не иначе.
– Так ты пойдешь?
– М? Куда?
– На встречу со своими Хранителями. Они как раз…
Тут со стороны особняка раздался такой рев, что даже если бы Каваллини и Скайрини находились в лесу, что расстилался близ особняка Варии, все равно бы услышали:
– Где наши Небеса?! Почему гроб пуст?!
– Упс. Кажется, они обнаружили пропажу, – находясь в ауте, прошептала Николетта, обнимая за шею поднявшегося ягуара и утыкаясь носом в гладкую и приятную на ощупь шерсть. – Надеюсь, они сжалятся и не убьют меня повторно? Только теперь наверняка.
– Принцесса.
– Прости, это нервное. Я просто даже не представляю себе, что им сказать. Привет, я пришла из прошлого, проснулась в гробу и пошла гулять? Боже, это даже звучит, словно бред сумасшедшего.
После этих слов девушка поднялась, стряхнула прилипшие травинки и повернулась к парку, у начала которого они стояли. Бельфегор подошел ближе и прислонился спиной к стволу дерева, наблюдая за Скайрини, что пусть и старалась выглядеть спокойной, то, как она закусывала губу, давало понять, что она сильно нервничает перед встречей с Хранителями.
– А не проще будет сказать правду? – как вариант предложил Каваллини, закинув руки за голову.
– Правду? Окей. Я была в душе, произошел какой-то взрыв в душевой и я полетела по трубе в чем мать родила. Очнувшись, оказалось, что я лежу в гробу, наполненном цветами. Ну, как тебе, правда?
– Да, ты права, это неправдоподобно.
– А я о чем.
– Но знаешь, встретиться с ними тебе все же придется, – хмыкнул Принц-Потрошитель, видя, что к ним направляются Хранители девушки. И лица у них более, чем просто решительные.
– Бел, умоляю тебя, ради Девы Марии, скажи, что их нет за моей спиной, – умоляла девушка, состроив презабавную мордашку, отчего Каваллини зашелся шипящим смехом, изредка похрюкивая.
– Эй, ши-ши-шикающее недоразумение! Какого Мрака мы возвращаемся, а наши Небеса пропали?!
– Впрочем, можешь не отвечать. Они все уже там, за моей спиной, да?
Вдохнув и выдохнув пару раз, Николетта повернулась, чтобы встретиться с теми, кого практически не знает. Между ними оставалось пара тройка метров, когда Хранители сбавили шаг, не веря собственным глазам.
Та, чье тело они несли в гробу. Та, что являлась их Небесами. Та, кого они не смогли вычеркнуть из своих жизней и воспоминаний была жива. Стояла, глядя на них своими разными, лучащимися теплом и заботой, глазами. Они все понимали, что этого не может быть, что их босс была выше.