Никому не доверяй
Шрифт:
Впрочем, сейчас Тори было не до того: она попыталась сосредоточиться на предстоящем разговоре с Эллиотом. Разумеется, надо было вернуть ему кольцо давным-давно, но она этого не сделала. Вот и получилось, что она причинила боль человеку, от которого не видела ничего, кроме добра…
Мария постучала в дверь библиотеки.
– Тори пришла, – громко объявила она.
– Пусть уходит. Я не желаю ее видеть.
Мария явно не ожидала такого ответа и удивленно оглянулась.
– Эллиот! – позвала Тори. – Мне нужно с тобой
Она протянула руку к дверной ручке, но Мария преградила ей путь. Она смотрела на Тори настороженно, от ее прежнего дружелюбия не осталось и следа. Впрочем, ничего удивительного: Мария практически вырастила Эллиота, и все, что было плохо для него, касалось и ее тоже.
Внезапно дверь распахнулась.
– Ладно, пусть заходит, – раздался голос Эллиота.
Мария, недовольно ворча что-то себе под нос, отошла в сторону, и Тори вошла в библиотеку. Эллиот выглядел таким же уставшим и поникшим, как его домоправительница. Видимо, этот момент был не самым подходящим для разговора по душам, но откладывать его тоже было нельзя.
Эллиот встал около стола, даже не предложив Тори сесть.
– Что тебе надо?
Тори мысленно репетировала свою речь тысячу раз, но ей все равно стало страшно. Эллиот был прекрасным человеком и не заслуживал такого – особенно теперь, когда он еще не пришел в себя после неожиданной смерти отца. Поэтому Тори прекрасно понимала причины его злости и не осуждала его. Ранить чьи-либо чувства для нее было невыносимо, она вообще всегда старалась уходить от конфликтов, но в данном случае иного выхода не было.
– Я очень сожалею о том, что произошло сегодня утром, – сказала она. – Я понимаю, как все это должно было выглядеть со стороны… Но поверь, у меня с твоим братом ничего не было!
Эллиот сложил руки на груди и саркастически усмехнулся.
– Давай рассказывай! Ты что, думаешь, у меня вместо мозгов дерьмо?
Эллиот был джентльменом до мозга костей, он прежде никогда не сквернословил в ее присутствии, и теперь Тори с изумлением воззрилась на него.
– Нет, ты очень умный человек, и я вовсе не пытаюсь сделать из тебя дурака. Я же не сказала, что между мной и Броуди не было «совершенно ничего». Да, мы целовались, но дальше этого у нас не зашло.
– Вот замечательно! – Эллиот театральным жестом воздел руки к потолку. – Мой братец является к тебе, сообщает, что я хотел его угробить, а ты…
– Ничего подобного. Броуди сначала вообще не хотел мне ни о чем рассказывать. Он просто сказал, что попал в аварию. Я вытащила из его спины сотню жутких колючек, а потом… Не знаю, что на меня нашло… Я поцеловала его. Я сама это начала, Броуди ни в чем не виноват.
– Ты? Это ты начала?..
В голосе Эллиота прозвучала горечь и сарказм; Тори так и не поняла, поверил он ей или нет.
– На меня что-то нашло… – беспомощно повторила она.
– Нашло на нее!
Тори почувствовала, что горло ей сдавило, словно обручем, и некоторое время она не могла вымолвить ни слова.
– Я давно хотела сказать тебе… В общем, несколько дней назад я приняла решение вернуть тебе кольцо и расторгнуть нашу помолвку. Я поняла, что оттягиваю дату нашей свадьбы потому, что не люблю тебя так, как должна любить жена. Но тут умер твой отец – и я решила подождать.
– Чего? Второго пришествия?
– Я не хотела расстраивать тебя еще больше. Подумала, что скажу, когда все уляжется… – Тори откашлялась и продолжала уже более твердо: – Ты заслуживаешь, чтобы рядом с тобой находилась женщина, которая любила бы тебя всей душой, а не сомневалась, как я, выходить за тебя замуж или нет. Я хотела бы быть такой женщиной, но, как видно, я другая. – Тори сняла с пальца бриллиантовое кольцо и отдала Эллиоту. – Мне очень жаль…
Он зажал кольцо в кулаке с такой силой, что костяшки пальцев побелели.
– А Броуди? Ты его любишь?
– Я и сама не знаю, – призналась Тори. – Я с ним и поговорить-то толком не успела.
– Но это не помешало тебе повиснуть у него на шее!
Тори не стала спорить с Эллиотом. Он имел полное право злиться, и оставалось только надеяться, что со временем он смягчится. Эллиот был хорошим человеком, и, кто бы что ни говорил, Тори не верила, что он способен замышлять зло против своего брата.
– Я хочу поговорить с тобой о Броуди, – сказала она.
Эллиот подбросил кольцо в воздух, поймал его и сунул в карман.
– Я довольно наслушался! Уходи!
И он повернулся к Тори спиной.
– Послушай, Эллиот! – взмолилась она. – Это очень важно!
– Уходи, – ледяным голосом повторил он. – Немедленно.
– Не уйду, пока ты не выслушаешь то, что я хочу тебе сказать.
Непоколебимая решительность, прозвучавшая в голосе Тори, удивила Эллиота. Он обернулся и посмотрел на нее. Его губы были крепко сжаты, брови нахмурены.
– У тебя две секунды.
– Я знаю, что ты не пытался убить Броуди…
– Вот спасибо! А я уж думал, что ты поверила его бредням.
– Да, я верю ему. И тебе тоже. – Эллиот хотел что-то сказать, но Тори не дала ему этой возможности. – Послушай, ты не думал о том, что мишенью покушения был не Броуди? А вдруг кто-то задумал убить тебя?
Глаза Эллиота сузились.
– Мне никогда и в голову не приходило, что кто-то хочет меня убить, но я понимаю, куда ты клонишь.
– Кто знал, что Броуди возьмет твою машину?
– Я сказал об этом, когда у нас были братья Корелли, – произнес Эллиот, подтверждая то, что говорил Броуди. – Рядом со мной в тот момент находились Джина и Рейчел.