Никому не скажем
Шрифт:
Шмыгнув носом, решаю позвонить папе. Может хоть он возьмёт трубку, приедет и выгонит её отсюда. И к сыну своему не подпустит. Пусть стерва возвращается домой первым же рейсом. Так хорошо без неё было. Захар перестал быть тенью, между нами появилась какая-то очень глубокая, пока плохо объяснимая связь, и я даже готова потерпеть его гиперопеку, лишь бы не вернуться назад, особенно в первый год после
Включив на громкую, нервно глажу дельфина и слушаю длинные гудки в трубке.
– Что-то случилось, маленькая? – тепло и по-доброму спрашивает папа. Один, наверное, у себя в кабинете, вот и напоминает через слова, как он на самом деле меня любит.
– Алиса приехала, – чувствую, как голос дрожит сильнее.
– Твою мать… – выдыхает он. – Она у нас, что ли?
– Да, – всхлипываю, не в силах больше держать эмоции внутри.
– Чего ей надо? – его голос перестал быть тёплым. Сейчас об него можно порезаться.
– Поговорить с вами и Захаром. Мама с ней на кухне, – сдаю любимую родительницу. – Пап…
– Ч-ч-ч, ну ты чего, детка? Не реви, – он старается быть мягче. – Разберёмся.
– А можно её просто выгнать? Желательно сразу в аэропорт. Ты же можешь?
– Стась, давай я с мамой сейчас поговорю, ладно? Потом приму решение. А ты прекращай слёзы лить и садись заниматься лучше. Сейчас твои мысли должны быть только об учёбе. С остальным разберутся взрослые.
– Да я тоже взрослая! – подпрыгиваю на кровати.
– Взрослая, – снисходительно и с улыбкой. – Всё, детка, мне пора. Не грусти. Маме наберу сейчас.
Ложусь на кровать в обнимку с плюшевым подарком Захара. Слышу, как у мамы звонит телефон. Как она проходит мимо моей комнаты, уже разговаривая с отцом. На меня вдруг впервые накатывает ощущение, что я тут чужая. Оно такое болезненно-острое. Зарождается в животе и расползается по всему телу.
Это ведь моя семья, у меня другой нет. Я их очень люблю и знаю, они меня тоже, но вот в этой ситуации кажется, что меня отделили от семьи, отодвинули в сторону. Они же сами всё решают, они все взрослые, а меня отправляют делать уроки, будто мне семь. Наверное, чтобы не мешалась.
Если бы я не смотрела на дверь, вряд ли бы услышала, как в комнату заходит мама. Она тихо подходит к кровати, садится рядом
Дурацкое ощущение сразу проходит.
Нет, не чужая я здесь. Сквозь слёзы вижу это в её глазах. И мне становится стыдно за то, что такое пришло в мою дурную голову.
– Алиса ушла, – сообщает мама. – Вечером должна вернуться.
– Мам, – рвано выдыхаю, – ты забыла, как Захару было плохо? Ты забыла, сколько его ломало? Зачем?
– Не плачь. Я всё очень хорошо помню. И моё сердце обливалось кровью вместе с его. Но ты… – она грустно улыбается, – Ты пока не понимаешь. Такая любовь не проходит, не оставляя следов. И ещё человек имеет право на второй шанс.
– Она предала! Она не заслуживает! – крепче прижимаю к себе дельфина.
– Жизнь, она такая, малыш. Захар уже большой мальчик. Пусть он разберётся с этим сам. Я не одобряю визит Алисы, но считаю, что лучше так.
– Как лучше? Кому? Ему не будет лучше!
– На виду, Стася. Лучше, если мы с отцом знаем, что Алиса здесь, и сможем поддержать Захара. Чем они бы встретились тайно, и мы бы потом не понимали, от чего его лечить. Напоминаю, твой брат теперь взрослый. Он может просто закрыться и ничего не говорить. Это гораздо хуже. Ну всё, не реви. Чего ты заранее его хоронишь? Если отболело и он отпустил, будет просто разговор, и Алиса вернётся домой.
– А если нет?
– Это его выбор, Стась.
– То есть ты отдашь своего единственного сына этой? – киваю на закрытую дверь своей комнаты.
– Что значит «отдашь»? Он же не вещь, чтобы им другие распоряжались. Папа обещал сорваться с работы пораньше и встретить Захара возле Академии.
– Значит вам не всё равно? – пружина в животе начинает плавно разжиматься.
– Ну конечно нет, глупыш. Однажды у тебя тоже случится первая любовь, – она с тёплой улыбкой снова перебирает мои волосы. – Сильная-сильная. И я буду молиться, чтобы ты была счастлива в этом чувстве. Твоему брату повезло меньше. Так тоже случается. Теперь это его опыт. Зато когда Захар влюбится снова, уверена, всё будет совсем иначе. Вытирай слёзки, моя девочка. Давай вместе приготовим нашим мужчинам что-нибудь особенное. Они приедут голодные.
Конец ознакомительного фрагмента.