Никому тебя не отдам
Шрифт:
– Без похмелья утром не вставайте!
– напутствовал Дима нас, пожав Яру руку.
– Вам того же!
– Идиотизм!
– процедил Яромир, открывая дверь подъезда и дожидаясь пока я выйду.
– Что именно?
– Все.
– А чего ты бесишься-то? Нет бы, спасибо сказать за чудесное спасение от буферов незабвенной Кэт, а он, неблагодарный, истерит!
– Я истерю?!
– взвился Яромир.
– Знаешь, почему я никогда не поменяю свою ориентацию?
– задумчиво
– Потому, что мои звездные женские истерики должны быть в единственном экземпляре!
– Судя по рассказу Никиты, они у тебя и так - в единственном экземпляре.
Да ты ехидна! А с тобой весело будет.
– Не хами, красотка. Поехали лучше в магазин, дома мышь повесилась в холодильнике.
Яр промолчал. Нажал на брелок, стоявшая неподалеку от нас "Тойота", цвета мокрый асфальт, отозвалась щелчком и звуковым сигналом.
– Садись в машину. Куда ехать-то?
Я назвала адрес. Яромир загрузил в навигатор данные.
Ехали мы молча.
– Вот здесь останови.
В супермаркете Яромир оттеснил меня от тележки, закидывая в нее продукты на свое усмотрение. А когда я попыталась протестовать, снисходительно бросил:
– Меня предупредили о твоей "способности" готовить.
– А ты готовить умеешь?
– Умею и лучше Никиты. Считай это платой за приют.
– Яр!
– подергала я парня за рукав куртки.
– Если ты готовить умеешь, согласна приютить тебя надолго!
Он оторвался от созерцания банки с маринованными огурчиками, перевел на меня взгляд и попятился.
Готовить я не умела патологически. Перебивалась бутербродами, йогуртами и простейшими блюдами типа макарон и яичницы. Еще салатик - помидоры и огурцы, зверски покрошенные на непонятные куски. На этом мои кулинарные способности начинали размахивать из окопа белой тряпкой. Никита порой баловал меня своими шедеврами. Готовил он здорово.
Лучше Никиты!!! Мне только что пообещали Рай!
Попятился Яромир от моего восторженно-голодного вида. Еще бы! Передо мной вдруг замаячили перспективы нормального питания, пусть и ненадолго. Фантазия у меня была скорая на картинки и очень бурная. Я посмотрела на Яромира взглядом вампира, долгое время сидевшего на диете и вдруг узревшего девственницу.
– Может, я к Никите поеду?
– Езжай, - обиженно отвернулась я.
– Там тебя ну очень ждут Катерина со Светой.
– Уела, - вздохнул Яромир.
– Иди мороженое выбирай.
Он набрал два пакета, на кассе оттеснил меня в сторону, оплатил покупки, доверил ключи от машины и поручил важное задание - открыть ему дверь машины.
Довольная и облизывающаяся я побежала к "Тойоте". Яромир негромко сетовал,
Я запустила Яромира в квартиру. Навстречу кинулся кот - абсолютно беспородное, симпатичное животное черного цвета. Воплощение абсолютной наглости и беспардонности.
Парни настороженно застыли напротив друг друга. Яромир с интересом рассматривал громадного кота с бандитской расцарапанной мордой и залихватским прищуром левого глаза - результат драки с соседским котом, а кот с не меньшим интересом пытался понять, что это за нарушитель его территории.
– Знакомься - это Кошмар.
– Кто?
– удивился Яр.
– Кошмар. Причем всей моей жизни.
– Обозвала кота!
– Это не я. Это он сам.
Кошмар деловито обнюхал пакеты, уловил запах мяса и на наших глазах начал драть пакет когтями,
– Вот. Я же говорила!
– посетовала я обалдевшему парню.
– Ты не стой столбом, кошак уличный, до мяса доберется моментально.
– Брысь!
– вдруг рявкнул Яромир.
Ноль реакции со стороны Кошмара. Только хруст раздираемого пакета стал громче. Пришлось убирать кота в зал и запирать дверь.
– Ты зря так на него. Он мальчик своенравный и обидчивый. А еще считает, что он единственное создание мужского пола, которое может безнаказанно находиться рядом со мной.
– Каков хозяин, таков и кот, - резюмировал Яр и понес пакеты в кухню.
Следующие полтора часа я наслаждалась. Яромир обругал меня за минимум домашней утвари, неудобные и тупые ножи (заодно и наточил их), старую сковородку. Добравшись до ящичка с приправами, он картинно закатил глаза и вытряхнул древние останки лаврушки и какой-то смеси в мусорное ведро. Все вышеперечисленное не помешало ему создать шедевр из отбивной под странным сладко-кислым соусом. Когда мне торжественно вручили нож, вилку и тарелку с ужином, даже скептически-снисходительное выражение его лица не испортило мне аппетит.
– Яр! Я тебя обожаю!
– стонала я с блаженным видом, поглаживая округлившийся животик.
– Как мало тебе надо для счастья, - проворчал он. Но было видно, что похвала ему польстила.
– Слушай. А вопрос можно? Нескромный?
– Задавай.
Сказал и напрягся, видимо, в ожидании не слишком приятных расспросов.
– Яромир, солнышко, а ты завтрак сделаешь?
– спросила я медовым голосом.
– И все?
– брови взлетели вверх. Ох, и глаза у него - серые, светлые, прозрачные. Так, что-то я отвлеклась.