Никто и никогда

Климова Элора

— До этого еще дожить надо, — вздохнула Тоня.

— Странно, что твой друг назвал тебя склонной к опасным приключениям, — перебила девочка. — Ты показалась мне вполне спокойной и рассудительной.

— А ты правда хочешь сразиться с Монкартом? — спросил Теодорик у Тони. — Я слышал, как об этом шептались наши наставники.

— По-моему, ты слишком много подслушиваешь, — улыбнулась Антония. — Я бы очень хотела победить врага, но не знаю, готова ли встретиться с ним. Я все еще боюсь его, а страх убивает веру в победу. И, если честно, я даже не представляю, как можно убить неуязвимого.

— Только

одно, существо знает это, — немного подумав сказала Кселерона. — Это — Марилана Мудрая. Тот, кто хочет получить ответ на мучающий его вопрос, должен приехать к ней на остров. Она принимает всех. Может и тебе стоит поговорить с Пророчицей?

— Наверное, да, — согласилась Тоня, впервые всерьез задумавшись над этой идеей. — Ты подала хорошую мысль, Ксела. Давно следовало это сделать.

* * *

Ночью, лежа в кровати, Антония попыталась сконцентрироваться на воспоминаниях о чудесном голосе Мариланы. Она представила замок на самой высокой горе одного из островов Калтери и белоснежного пегаса с огромными орлиными крыльями. Возможно, Марилана выглядела совсем не так, и замок, в котором она жила, был другим, но Тоня не думала об этом.

«Откликнись, Мудрая! — мысленно взывала к ней девушка. — Отзовись! Я же знаю, что ты можешь говорить с кем угодно и когда угодно. Услышь меня! Поговори со мной!»

Ответа не было.

«Мудрая, мне нужен твой совет! Отзовись! Откликнись! Я знаю, что ты слышишь меня!» — продолжала умолять она.

Снова никакого ответа.

Тоня еще долго упрямо звала Марилану, но та не откликалась.

«Плохи дела», — подумала юная волшебница, когда часы пробили полночь.

Она встала с кровати и медленно прошлась по комнате. Вокруг царил мрак, но глаза Антонии давно уже привыкли к темноте.

— Нужно атаковать как можно скорее, пока Монкарт не набрался прежних сил, пока он слаб и растерян, — произнесла девушка вслух. — Но как это сделать? Как?

Она остановилась и озадаченно потерла ладонью лоб.

— Невозможно победить бессмертного, — с горечью прошептала Тоня. — Это все равно что сражаться с Илотом или Ксером… Не думаю, что звание мага мне что-то даст. Бабушка была даже мастером-магом, а что толку? Я непременно должна поговорить с Мариланой. Только как это сделать, ведь я постоянно под присмотром Эскоры?

План, безумный и отчаянный, пришел к ней в тот же миг. Она сбежит! Ненадолго, всего на несколько дней. Она будет умолять Илота привезти ее на острова Калтери и, конечно, сможет уговорить его.

Окрыленная неожиданной идеей, Антония принялась искать что-нибудь неприметное из одежды. Серое шерстяное платье, короткая шуба и черный плащ на меху с капюшоном как нельзя лучше подходили для предстоящего путешествия. Тоня быстро оделась, положила в карман посох и вышла из комнаты.

На кухне она прихватила с собой несколько небольших буханок черного хлеба, лук, довольно большой кусок колченого мяса и горсти три сушеных яблок. Все это девушка сложила в походный ранец, подаренный когда-то Борисом, еще во время пребывания в Алироне.

К счастью, два дня назад Илот прилетел навестить Эскору и сегодня как раз собирался

улетать обратно в гнездо. Девушка успела вовремя. Она нашла Покорителя Небес на одном из внутренних дворов замка, где он любил проводить время.

— Илот! Ты должен мне помочь! — сообщила она трагическим шепотом, подбежав к нему, когда тот уже собирался взлетать. — Это — вопрос жизни и смерти!

— Ого! — беззаботно откликнулся дракон. — Надо же как серьезно. Что случилось? Плохой сон приснился?

— Нет. Я должна поговорить с Мариланой. Это очень важно, — Тоня постаралась сказать это как можно тверже.

— Вот как, — медленно произнес Илот. — Не думаю, что Эскоре это понравится. Она отвечает за тебя головой перед Борисом. Если что-то случится с нами по пути, если я не смогу доставить тебя обратно в Архивы… даже как-то не по себе от таких мыслей.

— Мы вернемся в этот же вечер! Я клянусь! Илот, умоляю, помоги мне. Я действительно должна поговорить с Мариланой! — Тоня встала на колени и с мольбой поглядела ему в глаза.

— Ладно, — смягчился дракон. — Хоть это мне не по душе, я отвезу тебя к Мудрой. Но ловлю на слове — возвращаемся в этот же вечер!

— Конечно, конечно! — закивала Антония.

— Полезай на спину и застегивай ремни, — вздохнул дракон. — Эх, что я делаю?! Совсем сбрендил, старый ящер. Эскора очень, очень рассердится… Да что там рассердится — придет в ярость! И как это я дал себя уговорить? Скажи мне, Антония.

Так, ворча на себя, Илот взмахивал крыльями, поднимая с земли тучи снега. Тоня фыркала и то и дело вытирала слезящиеся глаза рукавом. Наконец он взлетел и резко рванул с места. Тоня едва не задохнулась от потока воздуха, хлынувшего ей в легкие.

— Будем у Мариланы часов через семь, — сообщил Илот. — Если без остановок. Выдержишь полет?

— Я так хочу ее увидеть, что готова выдержать все что угодно, — крикнула в ответ Тоня. — Все что угодно!

Глава 13. ВЕЛИКАЯ И НЕСЧАСТНАЯ

Илот летел сквозь ночь, рассекая тьму могучими крыльями. Сердце Тони каждый раз словно обрывалось, когда он резко снижался, и замирало, когда поднимался выше. Она так замерзла, что закоченевшие пальцы отказывались держать ремни. Холод зимней ночи окутал ее, и скоро она перестала понимать происходящее. Тоня дремала, ей вдруг стало тепло, горячие волны разливались по всему телу.

Дракон заметил состояние девушки лишь тогда, когда та свалилась с его спины и безжизненно повисла на ремнях. Илот горестно вскрикнул и пошел на снижение. К счастью, он увидел в море, над которым летел, крошечный пятачок земли и опустился туда. Бережно развязав ремни когтями, он освободил Тоню и положил на широкие лапы. Несколько минут согревал ее дыханием, пока девушка не пришла в себя.

— Где мы? — удивленно спросила она. — Это не похоже на остров Мариланы.

— Откуда тебе знать? — недовольно проворчал дракон. — Ты же там ни разу не была. По мне, так и нечего там делать в такой мороз. Не могла до лета потерпеть? Теперь привезу тебя к Эскоре с воспалением легких. Полетели домой. Ну ее, Марилану, не в обиду ей будь сказано.