Никто, кроме Господа Бога
Шрифт:
Агнатка Катрина Бета родилась полгода назад и пока оставалась живой, храня в своем немыслимо сексапильном теле воспоминания всех троих.
Воспоминания этих трех субъектов не накладывались одно на другое, и в этом был ключ к ее (или его, их?) спасению. В конце концов, все совместные события они пережили в одном-единственном теле, а значит, шизофрения им пока не грозила.
В этот момент вдруг ожили динамики развороченного схваткой экрана, и до боли знакомый ей голос «дворецкого» — электронного мозга «Хохотуна» застрекотал:
— Внимание экипажу корабля! Внимание экипажу корабля! Угол пятнадцать, в направлении юг-юго-запад. Наблюдаются визуальные эффекты, сопровождающие открытие пространственных
Катрина тихонечко задрожала, как от озноба. После пережитого сегодня внезапное появление неизвестных кораблей было явным событийным переизбытком.
Она почти подползла к фальш-иллюминатору (который на самом деле, как и «большой экран», являлся монитором, но показывающим вид снаружи, соответствующий его положению в рубке) и уставилась в пустоту. Там, в бездонном пространстве космоса, сквозь две фиолетовые рамки порталов в кластер вползали серые туши межзвездных кораблей. Один — побольше, другой — чуть поменьше.
«Ну что ж, — решила Катрина. — Похоже, она знает, кто это…»
— Принадлежность кораблей можешь определить?
Компьютер подтвердил ее выводы.
— Это системные крейсера, сикха. Идентифицируются как патрульные суда ССБ Нулевого Синтеза. Согласно переданному электронному сообщению, командующий бортовой группой — комиссар ССБ старший нукер Сальвадоро Йенг. Он запрашивает разрешение на стыковку.
Еще десять минут спустя комиссар Йенг, проплыв в невесомости по соединительному туннелю, нырнул в стыковочную камеру. Компьютер «Хохотуна» постепенно поднял гравитацию до обычного одного «g», и Йенг, подняв забрало скафандра, грузно ввалился из стыковочной камеры в комнату.
— Здравствуйте, Катрина. Вы не представляете, как рад я вас видеть! — воскликнул он с ходу.
Как же, как же… Недолго думая, Кэти загнала Гора и Катилину обратно в глубины своего мозга и решительно уперла в комиссарское пузо новый бластер, добытый ею пару минут назад у одного из охранников-мертвяков.
— О, бог мой, потише, — удивился Йенг. — Ведь я совершенно безоружен.
Он развел пустыми руками.
— Одни пришли? — спросила Кэти грозно.
— А вы пустили бы на борт еще кого-то?
— А вы бы стали меня спрашивать?
— Как видите, да… И признайте, ведь я прав в своем допущении. Все эти шутки с Правительственной моделью… Боже, боже! Вы к ним, по-моему, уже настолько привыкли, что спалили бы моих сопровождающих к чертовой матери. Разве нет?
— Зачем мне это нужно?
— Ну это вы мне скажите.
— Боитесь, что зажгу вас, как свечку, а, Йенг? Хеб-сед, хеб-седом, а дохнуть от луча бластера не слишком приятно!
— Полагаете, у вас есть причины, чтобы прикончить меня столь ужасным способом?
— Ну, это вымне скажите, — парировала она.
Йенг нахмурился:
— Послушайте, Катрина, к чему эти словесные игры? Я думал, мы нашли с вами точки соприкосновения очень давно, еще в кластере Седан. Давайте оставим бесцельный треп, и я обрисую дальнейшие…
— Вы обманули меня, Йенг!
— Помилуйте, в чем?
— Вы говорили, что спасли меня с Буцефала. Грязная ложь! Тоже мне, спаситель чертов… А когда мы договаривались с вами о сотрудничестве в кластере Седан, вы обещали мне полную безопасность! Гарантированную! Где пребывала эта загадочная субстанция — «гарантированная безопасность» — в течение последних двух часов, а? Я уж не говорю про способности Геба к экстрасенсорике. Почему вы мне ничего о них не сообщили? Ведь по сравнению с тем, что только что мне только что пришлось пережить, взрыв Буцефала, это цветочки. Нет, я понимаю, в таком деле без риска не обойтись, но… Вашу мать, у меня ведь не было ни
Йенг вздохнул и потер маленькие смуглые ладошки.
— Напрасно вы кипятитесь. Такой красивой девушке…
— Напрасно?! — возмутилась Катрина. — Шли бы вы, комиссар, со своей красотой знаете куда?
— Вы мне сказать дадите, в конце-то концов?
— О чем? О том, как вы меня славно подставили?!
— Да боже ж мой! Катрина, напрягите хоть немного свои клонированные извилины! Вы думаете, какя здесь оказался? Габриэль, я надеюсь, похвастал тем, что заранее сбил координаты вашего движения, и я не найду вас?
Катрина помолчала. Что-то похожее Геб действительно говорил. Но тогда…
— Значит, — сказала она, — вы все же могли следить за мной?
— Разумеется! Как вы, должно быть, догадались, по крайней мере должны были догадаться, Эс Си Рукс все это время был моим агентом. Вас не удивляло его поведение в последнее время? В общем, по приказу Габриэля он перенастроил прыжковую программу «Хохотуна», но тут же скинул новую запись мне.
— Так вот почему он…
— Именно! К тому же он спас вас. Способности каждого тшеди сугубо индивидуальны, но в отношении Габриэля мы знали, что для него очень важно видетьобъект своего воздействия. Руксу было известно, что потеря визуального контакта означает для Габриэля потерю контроля над вами, и он вас спас, упав на Геба в момент схватки! Неужели непонятно?
Что же касается трех девушек, ваших подруг, то… я ни на секунду не сомневался, что Гордиан Оливиан Рэкс разделается с тремя шлюшками, даже прокачанными до хомо милитарис. Все же он — прирожденный убийца, а эти…
— Ладно-ладно, полегче на поворотах, это все же мои подруги.
— Да было бы, о чем спорить!
— А ваша служба статистики? Вы знаете, что она сдала вас Габриэлю с потрохами?
— Серьезно? — Йенг улыбнулся. — По поводу, данных, которые «слил» господину Бруно департамент статистического учета, могу сказать следующее. Да, они сообщили ему о вас, но под моим личным контролем, иначе он ни за что не поверил бы в то, что полностью контролирует ситуацию… Понимаете, Катрина, не только вы были заинтересованы во встрече с Гебом из соображений примитивной мести, но и он — из практических соображений. Вы до сих пор не поняли? Там, на Буцефале, Габриэль так и не смог заполучить в свои руки то, к чему так стремился, — артефакт Сэта-Эливинера, переданный ему творцом на хранение. Артефакт, открывающий двери обратно в Лотос, в естественное пространство и время. Вы знаете, Эливинер не хранил свои сокровища в натуральном виде, а только в форме электронных матриц-программ, по которым, имея на руках любой, самый примитивный аппарат синтеза материи, можно было бы воссоздать оригинальный объект.
Артефакт, который творец передал Сэту-Эливинеру, хранился в таком же виде, в виде электронной матрицы. Но! Программы всех матриц Эливинера имели одну особенность: их нельзя было воспроизвести более одного раза до тех пор, пока существует предыдущая копия. Понимаете? То есть вы воссоздаете предмет один раз и затем, пока он не будет уничтожен, второй дубликат сделать нельзя!
Не знаю, каким именно образом Эливинер умудрился достичь такого эффекта, видимо, между матрицей и созданным по ней материальным образцом имелась какая-то связь, передающая разрешение на дублирование нового объекта в случае гибели первого образца, но все обстояло именно так.