Никто нам с тобой не помешает
Шрифт:
— Пошевеливайся, Люси! — крикнула Джинджер, накладывая в очередную тарелку гарнир. — Давай скорее! Мы еле-еле справляемся!
Хаусхолдер оглянулась на хозяйку, кивнула, пошла к раздаче
— Что ты сегодня такая медлительная? — Джинджер подложила к гарниру здоровенный бифштекс, с кровью, такой, как любит Эрни Паркер.
Ведь Эрни постоянный посетитель, с детских лет на одной улице живем. Не то, что эта Хаусхолдер, приютская мышь. Сучка рыжая, без роду без племени!..
Джинджер нацедила в
Та стояла перед раздачей, даже рук к подносу не протянув. Глаза устремлены на стену за спиной Джинджер. Да и не на стену вовсе, а просто в пространство.
Странно, вроде колесами в последнее время не балуется, хотя раньше, говорят, было. Джинджер бы ее ни за что на работу не взяла, да Генри Линклейтер просил за сучку. А Генри — тоже старый приятель…
У замершей перед раздачей официантки вдруг потянулась из носа алая струйка. На белый форменный фартучек упала капля, другая, третья…
— Люси, что с тобой? Что случилось?
Хаусхолдер медленно подняла руку, обмакнула в кровь указательный палец, недоуменно посмотрела на него. Ноги ее подломились, и она грянулась оземь.
Вокруг загалдели встревоженные голоса.
Джинджер выскочила из-за раздачи, задев боком за угол стойки, зашипела от боли. Склонилась над официанткой.
Та лежала на боку, закрыв глаза, скорчившись и что-то бубня. Кровь теперь капала прямо на ковровую дорожку.
— Заткнитесь вы все! — заорала Джин-джер. — И вызовите кто-нибудь «скорую»! Да побыстрей!
Галдеж тут же прекратился. Эрни Паркер побежал к висящему на стене телефону.
Джинджер вновь склонилась над Хаус-холдер, прислушалась.
— Никто нам с тобой не помешает, — пробубнила официантка. И повторила: — Никто нам с тобой не помешает.
Джинджер владела кафе уже четверть века и повидала в своей жизни всякое. Случались тут пьяные драки, даже с поножовщиной, бывала полиция, составлялись протоколы. У ко-пов самый первый вопрос: «Что случилось?» А второй: «Когда?» Поэтому Джинджер глянула на висящие над стойкой часы. 10.05. Начался тот самый жаркий час, когда все официантки не ходят — носятся по залу.
А Люси Хаусхолдер продолжала лежать, заливать кровью ковровую дорожку (не два цента за фут, знаете ли!) и монотонно бубнить:
— Никто нам с тобой не помешает… Никто нам с тобой не помешает… Никто нам с тобой не помешает…
Припарковав «таурус» к тротуару, Молдер выбрался наружу и осмотрелся.
Дом, в котором произошло преступление, выглядел достаточно богато, чтобы в качестве главной версии можно было принять киднап. Два этажа, лужайка, постриженные кусты вокруг. На лужайке, наверное, летом загорали. Сейчас по ней сновали агенты в штатском и полицейские в форме, несколько человек осматривали кусты.
Да,
Фокс перешагнул через ограждающую дом и участок ленту, подошел к полицейскому, охраняющему вход в дом.
— Кто тут у вас главный?
Полицейский посмотрел на него с профессиональной подозрительностью:
— А вы, собственно, кто? Посторонним сюда запрещено!
— Я — спецагент Молдер, ФБР. — Молдер достал из кармайа плаща удостоверение. — Вот, пожалуйста! Меня ждут.
Полицейский глянул в документ.
— Сейчас доложу, что вы приехали.
— Хорошо. А я пока тут осмотрюсь.
Полицейский вошел в дом. Молдер двинулся следом, тут же свернул в первый попавшийся коридорчик, открыл пару дверей, заглянул в комнаты.
Да, богатый дом… Обстановка стильная, мебель дорогая. В самой атмосфере чувствуется достаток. Именно из таких домов детей похищают с целью получения выкупа… Но как тогда объяснить случай в кафе?
Молдер толкнул очередную дверь.
Многочисленные игрушки, Барби в самых различных нарядах, плюшевые звери — целый зоопарк. Значит, детская. Две не застеленные кровати, одна с одеялом, другая — без. У окна на стуле сидит женщина с мертвым лицом. У ее ног на полу кукла в джинсовом комбинезоне, рядом валяется плюшевый медвежонок.
— Миссис Джейкобе?
Женщина подняла голову, глянула не видя.
— Меня зовут Фокс Молдер. Я из ФБР. Мне очень жаль, что с вашей дочерью произошло такое несчастье.
— Во вторник у нее был бы день рождения, — сказала миссис Джейкобе с дрожью в голосе.
Молдер понимающе кивнул:
— Мы сделаем все возможное, чтобы найти ее. Почему ее похитили, не понимаю!
— А почему люди всегда берут то, что им не принадлежит?..
— Я представляю, как вы себя чувствуете, миссис Джейкобе. Мне очень жаль. Простите, но…
Слою, слова. Проюнесенные с целью утешить, но никогда нигде и никого не утешающие…
Миссис Джейкобе тяжело встала, качнулась, схватилась за спинку стула:
— Откуда вам знать… — судорожный вздох, — хотя бы примерно… — еще один вздох, больше похожий на едва сдерживаемое рыданье, — как я себя чувствую?
Она пошла прямо на Молдера, по-прежнему не видя. Будто перед нею было пустое место…
Фокс отодвинулся, и она прошла мимо, неестественно прямая, с закушенной губой, скрылась за дверью.
С улицы послышался лай собаки, хлопнула дверца машины.
Молдер еще раз оглядел комнату. Куклы Барби смотрели на него не менее равнодушно, чем мать похищенной девочки.
Так, а это что за пятна на ковре? Как раз между кроватью без одеяла и окном.
Молдер опустился на колени, приглядываясь.