Никто не вернётся живым
Шрифт:
– Удачи тебе, Сашенька! Прощай.
Агата забежала в соседнюю коридорную развилку, а Саша вернулся обратно в подсобку. Богдан лежал с полуоткрытыми глазами и стонал. Окрылённый любовью Саша, тут же забыл обо всей неприязни к нему. Он вплотную закрыл за собой дверь, присел на корточки и стал тормошить Богдана.
– Очень больно, дружище?
– Фу, какая мерзость! К чему мне твоё лицемерие?
– Я не вру…Клянусь, я бы помог тебе, если бы знал, как.
Он принялся массировать его икры, пощипывать
– Ты вернулся сюда слишком счастливым. – В ответ Саша опустил свою голову.
– Ты наверняка и сам слышал весь наш разговор.
– Вовсе нет. Я был сконцентрирован на своей боли, – Он сжал кулаки и ударил ими о пол, скорее всего от злости, – К тому же не забывай о том, что вы говорили шёпотом.
– Да, ты прав! – Он упёрся спиной о нижнюю полку и едва успел подхватить швабры прежде, чем они упадут, – На самом деле, сейчас в моей голове крутится одна очень важная мысль.
– И какая же?
– Ты ведь мог бросить всё и убежать в одиночку, после того, как Андрюху расстреляли. Зачем ты вернулся назад?
– Не льсти себе, – Богдан отвернул лицо, – Я вернулся не за тобой, а за Яшкой.
– Да, наверно! Не знаю даже, как и вести себя. В последнее время я мечтал сломать тебе нос, но в свете последних событий, я понял, что ближе тебя у меня никого и нет.
– Не бойся, это временно. – Богдан сделал глубокий вдох и выход, и Саша последовал его примеру.
– Как ты?
– Мечтаю пришить себе новые ноги.
– Нам осталось совсем чуть-чуть. Готов?
– Нет выбора. Буду ползти, пока не сдохну.
Саша прищурился и посмотрел в щель. Где-то вдалеке раздался шум. В коридоре стало происходить какое-то движение. Были видны только чужие ноги. Ребята затихли, опасаясь беды. По всей видимости совещания были окончены. Люди ходили туда-сюда быстрыми шагами, но тревогу больше никто не объявлял. Разумеется, зачем ещё она нужна, когда все спортсмены заперты в своих комнатах?
– Переждём немного здесь, а когда они разойдутся, рванём со всех ног.
Богдан закусывал свои губы. У него опять начался судорожный приступ.
– Я боюсь, что не смогу выйти дальше сраного чулана.
– Эй, ты чего? Я помогу тебе.
– Нет, Сашка, мне слишком больно.
– Я могу хоть как-нибудь облегчить твои страдания?
На глазах Богдана появились слёзы. Он больше не мог сдерживать всё то, что накопилось внутри него. Собравшись с духом, он привстал и опустил руку на Сашино плечо.
– Я был не прав, когда сказал, что ты не умеешь дружить. – Взгляд Богдана был суровым и мягким одновременно, – Нет, правда, я ошибался!
– Да, брось! Я тоже наговорил тебе много лишнего.
– Я не знаю сможешь ли ты забыть всю ту грязь, что была между нами, но я не хочу по глупости терять
– Нет, нет! Мы и так уже слишком много потеряли. – Саша схватил друга за руку и в этом простом, но крепком мужском рукопожатии было всё то, что так важно каждому человеку.
Богдан застонал ещё громче. Вены на его лбу стали вздуваться. Саша не мог смотреть на мучения своего друга, но в то же время был бессилен. Богдан засунул свою руку в карман, порыскал там немного, а затем достал шприц и какую-то ампулу.
– Вот! – Протянул он Саше, – Я незаметно стащил это из лаборатории.
– Что это? – Вытаращился он на Богдана.
– Морфин. Ха-х, лошадиная доза! – Усмехнулся парень.
– Ты шутишь? Он же смертелен.
– Его вкалывают всем пациентам при онкологических заболеваниях. На сегодняшний день, это лучшее средство, которое нейтрализует сильную боль.
– Нет, не продолжай!
– Нет, послушай меня, Саша! – Богдан начинал злиться, – Пойми, что я больше не могу терпеть. – Его голос ослабевал.
– Но…но как? Как ты себе это представляешь? – Сашин голос и сам начинал дрожать. Руки тряслись от одной лишь мысли о лекарстве.
– Я не смогу идти! Ползти тоже нет сил. Боль пожирает меня изнутри.
– Я не смогу это сделать! Это же чёртова эвтаназия!
– Тогда я сам это сделаю…
– Богдан, прошу, скажи, что ты ещё сможешь идти со мной.
– Какой в этом толк? Я могу потопить нас обоих. До лифта нужно добежать как можно быстрее, иначе нам конец. А что я буду делать на воле? У меня нет сил ползти до города. Я клянусь, что эта адская боль сильнее, чем я.
Саша закрыл своё лицо руками. Время вокруг словно остановилось. Казалось, что это и есть настоящий удар под дых.
– Я не могу, Богдан…
– Поверь, я буду очень благодарен тебе, если ты облегчишь мои страдания. К тому же, это наконец поставит окончательную точку в нашем любовном треугольнике. – Богдан искренне улыбнулся, скрывая за улыбкой боль и обиду.
– Ты что несёшь вообще? Правда считаешь меня таким ублюдком? Я никогда бы не лишил тебя жизни.
– Но ты победил, поздравляю!
– Прости меня, если сможешь. Я не хотел, чтобы между нами вставала женщина, но так уж вышло. Знай лишь одно, я люблю тебя, брат! И я клянусь, что не прощу себе твоей смерти.
– Посмотри на это, с другой стороны. Ты спасёшь меня…– Богдан судорожно дёрнулся и закусил руку ещё сильнее. – МНЕ ОЧЕНЬ БОЛЬНО! Вкалывай!
Саша вскрыл ампулу и её содержимое оказалось в шприце. Его руки тряслись всё сильнее. Он ничего не видел из-за слёз, застывших на его глазах. Богдан действительно был для него важен, но ведь нельзя быть таким эгоистом. Его другу безумно больно, а это значит, что так для всех будет лучше.