Никуда не уйти от любви

Белое платье в синий горошек, черные туфли на шпильках, черная сумка с длинным ремешком на плече. Длинные русые волосы, тонкий нос со вздернутым кончиком, голубые глаза, розовые и без помады, чувственные губы — красивая девушка медленно шла по Новому Арбату, задумчиво смотрела на витрины магазинов, склонив

набок голову и загадочно улыбаясь. Теплый летний ветер трепал подол платья, обволакивал легкой тканью длинные стройные ноги. Мужчины оборачивались, смотрели ей вслед, облизывая внезапно пересохшие губы. И не замечали, что туфли девушки давно уже вышли из моды, черный ремешок сумочки потрескался в нескольких местах, а уголки потерлись. В глубине голубых глаз притаилась тоска, а улыбка была не загадочной, а грустной. Но кто из мужчин обращает внимание на эти мелочи, когда видит красивую девушку в легком платье?

У Тани Бондаревой был выходной, и она решила прогуляться по Новому Арбату, тем более сидеть дома в такой теплый солнечный день не хотелось, а гулять в Суворовском парке надоело. Не часто она выбиралась в центр, и почти всегда — на Калининский, теперь именуемый Новым Арбатом. Знакомые названия «Арбат», «Метелица», «Печора» ласкали слух, будили воспоминания о студенческой молодости — во всех этих кафе и ресторанах она бывала когда училась в университете и могла себе это позволить. Столько всего приятного связано с ними! И хоть сейчас Таня не решалась купить себе даже мороженое, все равно было приятно пройтись по знаменитой улице.

Она знала, что мужчины смотрят на нее, но решительно пресекала всякие попытки познакомиться. Она не искала здесь свое счастье, ибо разуверилась в нем. Просто гуляла, просто вспоминала.

Однако ж не все мужчины на Новом Арбате были настолько проницательными, что после двух фраз понимали настроение девушки и уходили куда шли. Теперь в Москве было немало совсем непонятливых мужчин, двое из них перегородили дорогу Тане. Они были в черных мешковатых костюмах, брюки пузырились на коленях, воротнички белых рубашек истрепались от частой стирки. Но в глазах горел неистребимый огонь желания.

— Дэвушка, такой красивый, слющь, зачем одна ходишь, а? — с пафосом сказал один из них.

Второй отошел в сторону, дабы не мешать земляку.

— Извините, — сказала Таня. — Позвольте пройти?

— Нэт, нэ позволю! Я приглашаю тебя в ресторан. Какой хочешь, выбирай, слющь! Я угощаю, что хочешь — все будет. Такой красивый дэвушка должен жить красиво. Понимаешь, да? — взмахнул руками не совсем воспитанный гость древней столицы.

— Понимаю. Пожалуйста, разрешите мне пройти. Я не хочу идти с вами в ресторан.

— Пачему, слющий? Я тебе нэ нравлюсь, да? Я плохой, да? Все тебе даю — плохой, да? Зачем так говоришь?

— Потому что вы мне не нравитесь.

— Я понравлюсь, клянусь! Буду ходить за тобой, везде, цветы дарить, слющий, на коленях стоять буду, ну! Что хочешь, скажи?

Таня растерянно огляделась. Мимо шли люди, мужчины и женщины, но никто и не думал помочь ей отвязаться от приставучего кавалера. Особенно удивляли мужчины, теперь они не задерживали взгляд на ее красивой фигуре, а торопились пройти

мимо. Как будто знали, что она страдает заразной болезнью. В это время у обочины остановился черный «БМВ», из него легко выскочила эффектная брюнетка — короткие черные волосы, солнцезащитные очки, короткий белый топик, распираемый пышной грудью, и черные брюки-стрейч, обтягивающие полные бедра. Она остановилась, внимательно глядя на Таню и ее надоедливых кавалеров, потом шагнула вперед.

— Танька! — крикнула она. — Господи, неужто это ты?

Таня с удивлением посмотрела на девушку и не сразу узнала свою университетскую подругу Оксану Манжулу, а когда узнала, ахнула.

— Ксана!.. — удивленно сказала она. — Вот так встреча! Я тебя еле узнала…

— А это кто такие? — спросила Оксана, высокомерно глядя на помятых героев-любовников. — Чего хотят?

— Да не знаю. Привязались…

— Ты кто такая? Что хочешь? Иди отсюда! — не очень уверенно сказал самый настырный. — Иди, ну.

— Я те пойду! Я те сейчас так пойду, мало не покажется! — закричала Оксана, да так громко, что на Арбатской площади, наверное, было слышно. — Ты кто такой, хрен моржовый?! Что тут делаешь?!

Люди уже не просто оборачивались, а останавливались неподалеку, наблюдая за уличной сценой, всем было интересно, чем она кончится. Таня чувствовала эти любопытные взоры и досадливо морщилась.

— Она совсэм нэ понымаит! — с угрозой сказал второй мужчина в черном костюме.

Но Оксану его слова ничуть не испугали.

— Я тебя сейчас так пойму — до конца жизни жалеть будешь, козел! — заорала она еще громче. И, повернувшись к водителю черного «БМВ», крикнула: — Миша! Звони в офис, пусть немедленно охрану присылают на Новый Арбат! Пять человек, с автоматами!

Если бы это сказала Таня, над ней бы просто посмеялись. Но дама в «БМВ», да еще и с водителем, вызывала уважение.

— Слюший, извини, ладно, — сказал самый резвый. — Мы пошли, да. Нэ надо охрана.

Они зашагали к Арбатской площади.

— Ку-да?! — не успокоилась Оксана. — Стоять, козлы! Мы еще не кончили разговор!

Герои-любовники перешли с шага на мелкую рысь, стремительно удаляясь от места происшествия. Таня с удивлением отметила, что ни одного милиционера не оказалось поблизости. Наверное, у них пересмена была.

— Спасибо, Ксана, — сказала она. — Три года не виделись, а ты такая важная стала… Неужто и вправду пять автоматчиков приехали бы?

— Да, жди! — сказала Оксана. — Бахов и одного-то зажмется посылать. Но эти говнюки боятся тех, кто ведет себя уверенно. Я это давно просекла. Да хрен с ними! Ну, здравствуй, Танюша! Сколько лет сколько зим!

— Здравствуй, Ксана, — с улыбкой сказала Таня.

Они обнялись, поцеловались.

— Я собиралась тебе позвонить, да все некогда было, то одно, то другое… Слушай, как хорошо, что мы встретились! Помнишь, как гуляли тут, когда студентками были? Ой, я прямо-таки балдею от воспоминаний, больше не могу тут стоять. Здорово, Танька, что встретила тебя, просто здорово!

— Конечно, Ксюша, — с улыбкой сказала Таня.

— Пойдем в кафе, возьмем мороженое с коньяком, поболтаем.

— Может, просто погуляем? — предложила Таня.